Смотрины для строптивого принца

Влево так влево. Влив свой щит в активированную Пагертом защиту, я почти побежала вдоль стены, ища бронзовые ячейки для амулетов. Знакомая и привычная работа, давно доведенная до автоматизма. Открыть крышку, вынуть пустой амулет, сунуть взамен заряженный, активировать, растянуть щит выше стены и, продолжая его держать, бегом двигаться к следующему.

Не забывая поглядывать под ноги и по сторонам, чтобы не нарваться на стаю тварей.

Ренд легко бежал рядом, стараясь держаться хоть на шаг впереди, и вскоре перехватил у меня часть работы. Теперь именно он открывал ячейки и забирал использованные амулеты, оставляя мне лишь установку. Дело пошло быстрее, и одетые в тяжелую броню воины, прежде успевавшие перевести дух, пока я возилась с очередной ячейкой, пыхтели все громче.

– Можете идти потише, – на миг оглянулся на них командир. – Под стеной щит уже работает.

– Нет уж, – тяжело дыша, отказался старший. – Вдруг на монстров выскочите…

Дальше договаривать он не стал, сберегая силы, но мне и так все уже было понятно. Разделяться в подобных условиях – действительно не самое умное решение. Но и от запаленных бегом магов тоже толку мало, и прикинув, что мне проще сделать, добавить им сил или дать немного отдохнуть, я выбрала второе. Создала щит-сеть, собрала в него бойцов и, подняв, как в сфере, над выложенной камнем отмосткой стены, потащила за собой на воздушном поводке.

Сил такая невидимая корзина почти не отнимала, ведь я тащила только сам щит, весивший не больше детского надувного шарика. Остальное несла магия.

– Эй-эй! – забеспокоились маги. – Гина! А тебе не трудно?

Ренд на миг оглянулся, и они резко стихли, но когда я сумела на него посмотреть, с виду был совершенно спокоен и невозмутим.

Проклятая маска. Никогда не знаешь, что он думает и чувствует на самом деле. Хотя иногда движения его полного особой грации тела очень красноречивы… иначе маги не поняли бы невысказанный им приказ помалкивать.

«Он ведь всегда был в ней…» – вдруг некстати вспомнилось мне.

С самого первого раза, когда Эст объявил, что теперь вместо Лазарта с нами в поле будет ходить его друг. Ренджер, а коротко – Ренд. Я еще, помнится, пошутила: «Меч» – от слова «мечник», «щит» – от слова «защитник» и «лук» – от слова «лучник». Но спорить или требовать объяснений не стала, я всегда считала, что друзьям нужно верить безоговорочно. Иначе они не друзья. Кто угодно – приятели, сотрапезники, попутчики или соратники… не важно. Друг – это как брат, может спорить и обижаться, ошибаться и сердиться, но никогда не предаст и не обманет.

А Ренд, выходит, меня обманывал? Или все же просто не допускал в свои тайны? Ведь это совершенно разные вещи. У каждого человека есть в душе такие закоулочки, куда не хочется пускать абсолютно никого и никогда. Там хранятся нерасцветшие цветы невстреченной любви, разбитые надежды и смешные, но от этого не менее острые детские обиды.

Возможно, и у него был такой уголок, и если я правильно рассуждаю, именно один из этих секретов Ренд собирался мне открыть. Но теперь я категорически не желала это знать. Потому что очень боялась разочароваться в друге. Пусть он немногословен и суров, скрытен и категоричен в суждениях, зато надежен и умен, хладнокровен, внимателен и заботлив. И хоть и без извинений, но признает свои ошибки и старается загладить… иначе с чего бы вдруг начал так настойчиво отнимать у меня мою работу?

– Гина! – Сердитый шепот оторвал меня от этих рассуждений и монотонных, привычных движений. – Ты меня слышишь?

– Да, – ответила честно, глядя в то место маски, где должны быть его глаза. – Но раньше не слышала. Задумалась.

– И о чем только можно думать в такой обстановке? – возмутился напарник.

– О тебе. Точнее, о том, как ненавижу эту маску, – наконец-то сложилось в слова чувство, которое исподволь отравляло мне настроение в наших вылазках.

Ренд заметно подавился приготовленным нагоняем и ничего не говорил еще минуты две, только бежал теперь на два шага впереди, не давая сократить дистанцию.

Но когда я ставила очередной амулет, вдруг словно невзначай спросил:

– И давно?

– С первой минуты.

– А почему молчала? – Отступив, принц пристально рассматривал мое лицо сквозь непроницаемую извне маску.

– Всем воинам и магам следует уважать анонимность знатных лордов, решивших пойти в наемники, – ответила я пунктом из правил базы.

Ренд снова надолго смолк, и я уже начала забывать об этом разговоре, к тому же продольная улица, вдоль которой мы двигались, закончилась возле угловой башни. После нее пошли склады и небольшие торговые площади, куда выходили освещенные фонарями улочки и переулки. Отряды воинов и магов, зеленые палатки целителей и коричневые полевые кухни стали попадаться все чаще – видимо, мы подходили к центру.

– Гина! – заволновались сидящие в сфере воины. – Отпускай нас, мы отдохнули.

– Как хотите, – фыркнула в ответ и, посадив спутников на каменную скамью, развеяла щит.

Сделала еще несколько шагов и вдруг почувствовала, как напряглась, натянулась полоса только что активированных мною щитов.