Смотритель

Про себя сказать-то сказал, но пришлые расположились не на моей территории, там если чего и пойму, то лично должен прийти. Да и с кем же мы имеем дело? Кто может магией пользоваться не по месту обитания? Хм, ну, в определенной, если так можно сказать, дозе, все могут заклинания делать, но это крохи от того места, к которому привязаны. У меня лично в десятки, а то и сотни раз силы падают, стоит из своих земель выйти. Даже перекидываться не могу, а шар огня выходит чуть сильнее светлячка! Нет, воздух еще более-менее подвластен, но, чтобы напитать круг непроникновения... Н-да, силен противник, но в мои владения вторгаться опасается. Интересно, а что движет водяным? Боится остаться без союзника в моем лице и что реку к рукам приберут? Я бы переживал. Тем не менее, враг не ясен, много злобных духов и существ по планете бродит. А найти себе сторонника и партнера в лице человека — не сложно. В отличие от меня, хозяев злобные существа могут поменять в любой момент, посчитав это выгодным, ну и естественно, если не присягнули до этого. Да, любое существо, выполнив определенный ритуал или созданное магом действо, подчиняется этому человеку до самой смерти одного из них.

— Интересно, — пробормотал я себе под нос, озадачившись: — А объявись наследник по крови, принесу ему клятву?

Как ни странно, но ответить не могу. Вкусил уже свободы и на безоговорочное подчинение вряд ли способен. Нет, сам на такой шаг вряд ли решусь, предлагать не стану, а наследник, коли отыщется, ритуала подчинения не узнает, да и могу поспорить на что угодно — магией он не владеет, даже если и имеет к ней предрасположенность. Так для чего мне хозяин? Ответ есть, и он не слишком нравится. Это тоска, бездействие и бесцельное существование. Кто бы что не говорил, но для Смотрителя-домового, прежде все нужен очаг в доме, где тепло и уют, радость и праздник. И как же поступить?

— Вот блин-горелый! — ругнулся я. — Сотню лет наследника ищу и без толку. Чего гадать-то? Отыщу, тогда и решу, сейчас проблемы важнее, необходимо сохранить край в целости и сохранности.

— Прибыли! — остановил сани Семен на краю леса.

О как я задумался! Дорога незаметно пролетела! Что тут у нас? Лагерь пришлых виден отлично, в особенности ярко-оранжевые палатки.

— И чего делать? — потер щеку Иван и зачем-то вытащил пистолет.

Блин, пальнет еще с перепугу! Забеспокоился я и выставил щит на Семена, себя и лошадку.

— А тебе Смотритель чего повелел? — усмехнулся в бороду Семен и зашарил в сене рукой.

Иван и я с удивлением увидели, как староста вытаскивает снайперскую винтовку с оптическим прицелом. Оружие старое, увы, но в марках не силен, но явно не русское.

— Это что? — удивился Иван, наблюдая, как староста уверенно заряжает винтовку.

— Прадед трофей с войны притащил, он у меня снайпером воевал, множество дуэлей у фрицев выиграл. Эту снайперку в затяжной дуэли взял, рассказывал, что неделю с асом немецким друг на друга охотились. Так что по праву этот Маузер прадеда у меня.

— А разрешение... — начал участковый, но оборвал себя на полуслове под насмешливым взглядом Семена и махнул рукой.

— Ты иди, а я тебя прикрою, мало ли что. Оптика не слишком хорошая, но тут расстояние не велико, а из обычного карабина я белке в глаз могу попасть, не робей! — хлопнул Семен по плечу Ивана и кивнул в сторону палаток, но потом все же уточнил: — Смотритель-то велел разузнать кто такие и для чего пришли? Правильно?

— Да, — кивнул Иван и спрыгнул с саней, провалившись в снег по пояс.

— Гм, об этом не подумал, — протянул Семен. — Лыжи не взяли.

— Ничего, дойду, — поморщился Иван. — Одно не нравится, — он вздохнул, — на поводу этого вашего духа иду, а сам его и не видел даже.

— Значит не заслужил, — на полном серьезе, ответил староста, а потом горестно вздохнул: — И мне с ним только говорить доводилось, не показывается на глаза.

— Ладно, пойду, — сделал шаг по направлению к лагерю Иван. — В одном ваш дух прав: странный лагерь.

— Вот-вот, — покивал головой Семен и вскинув винтовку припал к оптическому прицелу. — У нас все просто: пришел с душой — примем, с камнем за пазухой... — староста фразы не закончил, винтовку на колени положил и по прикладу демонстративно похлопал.