Мой пасынок, кленовый лист желтеющий,Не заиграй моё сокровище, дружок!Всего-то и остался, – что тускнеющийТяжёлой рифмы золотой кружок.Из всех пожитков – разве что усталость,Да слов твоих прощальные шмели.А всё ж смешно – подчас какая малостьМешает оторваться от земли!Кто знает всё о счастье и страдании,Тому резона нет ни жить, ни умирать.Ему награда – райское изгнанье,Где можно с Богом в шахматы играть.А я не смыслю вовсе в одиночестве, –Я кораблей не ставил паруса,Лишающих пространство непорочности,Пронзавших якорями небеса.И потому мне те милее сказки,Где нет героев, подвигов, страстей,Нет гнева и тоски, а значит – нет завязкиДля пошлых илиад и одиссей.
В марте на Днестре
Бывает, в ясеневом слогеЦарит такая благодать,Что просто жаль его, ей-богу,Стихам невнятным посвящать!Травяноглаз и сладкозвучен,Он будто шмель на языке,Плывёт, плывёт под скрип уключинРазвратным бесом по реке.И под его упрямой плотьюБесстыдной наготой водаВлечёт к себе из-под лохмотьевЕщё не стаявшего льда.О, если бы мои желаньяМогли в назначенный им срокПринять иные очертанья,То ими стал бы этот слог!Ах, как бы он дурил бумагу,С душою споря горячо…Да ей-то что? Она – имагоСлогов, невиданных ещё.
Зимний день
На черепа церквей неслышноНабросит белые платкиИ ноги обалделых вишенОденет в снежные чулки,С пюпитров крыш стряхнувши ноты,К всему привыкших воробьёв, –Взъерошит кружевным гавотомБредовый шепоток снегов.Посапывая, город дышитИз-под подушки облаков,И вот, уже сквозь сон не слышитПечально шелестящих слов.А озеро с моста искрится,Что полированный рояль…И нам с тобой опять не спится,И сердцу вновь чего-то жаль.
«Порывисто, огульно, виновато…»
Порывисто, огульно, виноватоЛюбили мы, – да то, что воровато,Никак не останавливало нас.Мы были молоды, прекрасны и щедрыИ вера в собственное постоянствоНам заменяла правила игры, –Мы создавали новые миры……В каких теперь ты царствуешь пространствах?…Какие я выдумываю сейчас?
«Всё тише вдох…»
«За радость тихую дышать и житьКого, скажите, мне благодарить?»О. Мандельштам