Смутные времена Лепрозория (СИ)

— А что делает счастливой тебя? — Кайл осторожно приблизился, разглядывая выгравированные узоры на грузе шенбяо. Но, стесанные и отполированные, они даже не складывались в какую-либо картину, просто россыпь глубоких царапин.

— Например, шоколад с миндалем, — Ясинэ коснулась конфетой его носа, и стоило только ему попытаться откусить кусочек, откусила сама и запила чаем.

Кайл приблизился к лицу Ясинэ и, столкнувшись с ней носом, поцеловал.

Приятный вкус розеллы, смешанный с шоколадом и миндалем оказались весьма недурственным сочетанием.

— А это делает тебя счастливой?

Ясинэ облизала губы, будто смакуя.

— Мне кажется, я не распробовала, — улыбнулась она и поцеловала в ответ.

#6. Созерцай

Тягучий и глубокий мужской голос доносился из-за двери Айны. Нараспев. И струны бива вторили ему, замирая и переливаясь своим особенным звоном. Ясинэ слушала, закрыв глаза, и тихо мурлыкала под нос.

Странно, потребовалось меньше года обучения, как из-под плектра и несуразной деревяшки со струнами стали выходить гармоничные звуки, а вкупе с мурчащим голосом это было завораживающе. И Ясинэ слушала давно забытые легенды в исполнении Адама и изредка — Евы. Но самыми чарующими были дуэты.

Вот и сейчас Ева тихо подпевала Адаму и громко мурчала, ударяя плектром по струнам. И старая баллада о погибшей любви звенела так пронзительно, так горько.

Стоило ей смолкнуть, как Ясинэ распахнула глаза. Посмотрела на солнечные часы на подоконнике коридора. Они уже ничего не показывали. Пора.

Постучав, она тут же распахнула дверь.

— Время вышло, Ясинэ? — Адам, все это время сидящий на кровати Айны, поднял голову и посмотрел на нее. Медленно шевельнул пятнистым ухом и обезоруживающе улыбнулся.

— Боюсь, что да. Нас ждет подготовка ко сну, — медленно кивнула Ясинэ, подходя ближе.

— Да, понимаю, — Адам встал, поклонился Айне и Ясинэ и спиной вышел. — Доброй ночи.

— Я не хочу спать, — пожаловалась Айна, когда дверь за ним закрылась. — Давай я поиграю, а ты будешь петь?

— Я не люблю ни петь, ни играть…

— Но умеешь же! На сямисене ты играешь, я видела, — вцепившись в инструмент, обиженно пробурчала Айна. — И танцуешь так красиво. Краси-и-иво, — блаженно растянула она губы в улыбке.

— Это не значит, что люблю, — усмехнулась Ясинэ. — Но я обязана уметь играть, петь и танцевать. Развлекать, увлекать и скрашивать часы. А еще убивать, воровать и лгать…

Айна скривила губы, но бива отложила рядом с кроватью, приставив грифом к стене.

— Ты сегодня такая красивая тоже потому что обязана?

Ясинэ удивленно опустила глаза на свое кимоно. Темно-коричневое, боевое, даже без красивого верхнего. И пояс самый обыкновенный.

— Ты накрашена, и прическа, — улыбнулась Айна, обводя пальцем тигрицу. — Как спать меня уложишь, пойдешь с Кайлом пить чай?

— Ну и прозорливая же ты пуменка! — хмыкнула шисаи, с размаху падая на пышную мягкую кровать.

Растянувшись поперек большой кровати, Ясинэ закрыла глаза и замурчала.

— А погадаешь со мной? — Айна села рядом и склонилась над ее лицом. Каштановая коса тут же соскользнула с плеча и мазнула по носу.

— Я?

— Ну да… Не с Адамом же. Или Магистрами — они скучные, — скривилась Айна и покачала головой, чтобы кончик косы пощекотал шисаи.

— А я не скучная? — Ясинэ открыла глаза и смахнула хвост косы себе на щеку.

— Нет, ты хорошая.

— Одно другому не мешает…

Подскочив, Айна полезла под подушку и через несколько мгновений вытащила оттуда мешочек с камнями. Клыком развязала узел на веревочках, и высыпала их все на кровать. Лиловые кристаллы с высеченными знаками древнего языка тут же засверкали, засияли, будто приветствуя ее.

— Будешь же, да? — потерла лапы Айна и уселась поудобнее.

— Я не умею, — Ясинэ поднялась на локти и оглядела ее. Такая оживленная, будто проснулась совсем недавно. — Да и на что гадать? К тому же я не верю в это.

— А я — не паучиха-провидица, — закатила глаза Айна. — Но все же… Давай погадаем? Давай?

— Зачем?

— Просто так, разве тебе не интересно? Руны знают будущее и прошлое, ответы на любые вопросы, они знают все! Нужно только уметь спрашивать, — собрав руны в подол кимоно, Айна несколько раз их встряхнула.

— Прошлое? Хорошо. Ответят твои руны на мой вопрос о прошлом — я соглашусь на твои гадания, так уж и быть, — фыркнула Ясинэ и снова рухнула на кровать.

— По лапам!

Было бы что спрашивать… С самого глупого, что ли, начать… С вопроса, на который нет ответа.

— Кто мой самый первый друг?

Насупившись, Айна принялась по одной вытаскивать руны и складывать перед собой. Вытащив три, она перемешала их и с прищуром посмотрела на Ясинэ:

— Ты что-то скрываешь.

Ясинэ расхохоталась:

— Вопрос элементарный! Твои руны не знают ответа?

— Я все три вытащила рунами вниз. Значит — ответа нет. У тебя не было ни первых, ни вторых друзей. Никаких, да? — тихо произнесла Ева, пристально смотря шисаи в глаза. — Совсем?

— Совсем, — отвернувшись, пробормотала Ясинэ.

— И у меня.

Айна медленно опустилась на локти, а потом и вовсе на бок, упершись спиной в Ясинэ. Свернулась калачиком, ладонью обхватив плюсны лап.