Смутные времена Лепрозория (СИ)

— Почему он белый? — шепотом спросила Айна, раздеваясь до самого нижнего кимоно. — Белый — это же цвет смерти…

Ясинэ закусила губу, не зная, что ответить.

Совершенно весь наряд был белым. От дзюбана до ватабоси. Даже заколки и гребни на столе лежали белоснежные. Только лиловая строчка накидки хоть как-то выделялась.

— Так почему? — снова спросила Айна, послушно одеваясь.

— Думаю, это что-то символизирует.

— Смерть? — подняла брови Айна.

— Может, новую жизнь? Я не знаю, честно.

И Айна снова замолчала.

Ясинэ помогла ей одеться. Рукава кимоно были слишком длинными и даже тяжелыми, и после него Айна только сидела, поджав высохшие лапы и хвост.

Россыпь заколок и гребней легли ей на колени, и Ясинэ, сев рядом, принялась осторожно расчесывать волосы, боясь, что черная краска начнет осыпаться.

Одно было хорошо в этой краске — волосы, будто слипшись, хорошо держались вместе, стоило только изогнуть, извернуть их нужной волной и заколоть.

— К чему эта прическа? — спросила Айна, осторожно касаясь пальцами поднятых от висков волос, словно боялась их испачкать.

— Она церемониальная, сверху мы наденем ватабоси, — с заколкой в зубах ответила Ясинэ.

— Это вон тот круглый капюшон, похожий на колпак? — указала Айна рукой.

— Да, он, — кивнула Ясинэ.

— Он ведь полностью спрячет волосы, — насупилась Айна.

— Ну да, — скривила губы Ясинэ и, вытащив шпильку изо рта, заколола ею прядь волос. — Черные длинные волосы похожи на кумо. Их нужно спрятать от чужих глаз.

— Но ты сама их мне покрасила! — возмутилась пума, пытаясь повернуть голову. Ясинэ осторожно повернула ее голову обратно.

— Не вертись.

Закончив с волосами, Ясинэ села перед ней и стала красить лицо. Веснушки уже скрылись под слоем белоснежной краски. Оставались только поджатые губы и встревоженные зеленые глаза.

— Почему ты красишь меня? Зачем? Я не понимаю.

— Так нужно, Айна, — вздохнула Ясинэ, не в силах смотреть ей в глаза. — Твоя жизнь завтра будет совсем иной.

— А что будет завтра?!

— Я не знаю, — мотнула головой Ясинэ, сверяя черные стрелки на глазах Айны. Вроде вышли симметрично.

— Ты ничего не знаешь! — с надрывом бросила Айна и шмыгнула мокрым носом.

Ясинэ оставалось только молча кивнуть.

— Если ты не знаешь, то знают руны, — возмущенно бросила Айна и, высвободившись, полезла под подушку.

Ясинэ закусила губу. До боли. До отрезвляющей боли.

Никто никогда не показывал Айне свадебных платьев. Да и была бы возможность, был бы повод.

Даже свадьбы, благословленные императором, проводились в закрытом храме. Никаких посторонних. Даже шисаи не приглашались, только Верховный шисаи — Сакерд.

Ей просто негде было видеть этот наряд.

И совершенно не хотелось объяснять ей эта.

Зачем?

Как?

Ясинэ все равно не могла бы ответить. Сакерд только озвучил приказ и сказал, где забрать вещи. И никаких тебе объяснений, никаких ответов.

Никакого понимания, чего ждать. Что будет с Евой. Что будет с самой Ясинэ.

— Погадай мне, — тихо попросила Ясинэ, откладывая краски, кисти и гребни. — Что меня ждет?

Помедлив, Айна вытащила из мешочка руну и положила перед собой.

— Одиночество, — прочитала она вслух. И вместе с ней про себя прочла письмена древнего языка и Ясинэ.

— Почему-то я не удивлена…

— Давай перегадаю? Может, я что-то напутала? У тебя же есть Кайл, — извиняющимся тоном спросила Айна, пряча руну обратно.

— Ты же говорила, что руны не врут.

— Не врут, — поникнув, кивнула Айна. — Тогда, может, он как-то скрасит твое одиночество.

Просияв, Айна вдруг подскочила и полезла под кровать.

Через мгновения она достала большую банку и поставила ее на кровать.

Внутри сидел огромный черный паук с алыми полосами на брюшке. Он медленно протягивал лапу между хелицерами, умываясь.

Сняв кожаную крышку, Айна запустила руку внутрь и, дождавшись, когда паук заберется на подставленную ладонь, вытащила его.

— Где ты его нашла? — удивленно спросила Ясинэ. Такую тварь попробуй еще отыщи.

— Мы с Адамом нашли здесь, я не знаю, как он попал в комнату. Чуть все вверх дном не перевернули, пока ловили, — Айна посадила паука на сложенные ковшиком ладони и что-то зашептала, склонившись над ним.

Паук замер, будто вслушиваясь в ее шепот. Айна подула на него, и все паучье тельце окутал едва различимый лиловый туман.

— Это все, что я могу для тебя сделать, — и протянула его на раскрытых ладонях.

Ясинэ переманила паука на руку, а затем на плечо.

— Я попросила, чтобы он всегда был с тобой и слушался. Всю твою жизнь, — слабо улыбнулась Айна.

Паук, поднявшись на лапах, медленно забрался по волосам на самую макушку и принялся там деловито расхаживать, перебирая пряди у корней.

— Кажется, распущенные волосы его не устраивают, — хихикнула Айна и довольно прищурилась. — Я подумала, у него яд, может пригодиться тебе.

— Ты сказала, он будет со мною до самой смерти… До последней? Они ведь не живут долго, — Ясинэ прислушивалась к ощущениям. Паук перебирал волосы, подтягивая пряди одну за другой.

— Он проживет, я попросила.