Смысл зла

— Если хочешь знать мое мнение, я бы сказала, что жертва не видела ножа. Пока они не дошли до этой поляны. В ту секунду, как она его заметила — попыталась убежать. И вот тогда он ее поймал.

Рэйф не знал почему, но думал он также.

— И преступник также нападал на двух других. Каким-то образом, он убеждал этих женщин выйти из машины и спокойно пойти вместе с ним в лес. Умных, находчивых женщин, которые, судя по всему, были слишком осторожны, чтобы позволить незнакомцу подобраться настолько близко.

— Это значит, что они были с ним знакомы.

— И все-таки, ты бы вышла из машины и прошла в лес с каким-то парнем? Особенно если ты знала, что две другие женщины не так давно были убиты при подобных обстоятельствах?

— Я нет. Но я — подозрительный коп, — покачала головой Мэллори.

— Всё-таки, что-то здесь не так. А как же машины? Все трое просто вышли из машин на обочинах оживленных магистралей, и пошли прочь от них. Оставили ключи в зажигании, Христа ради! Ведь теперь даже в небольших городках немногие так поступают. И мы даже не знаем, был ли он с ними, когда девушки останавливались, или он каким-то образом подстерег их и потом убедил прогуляться. На обочине нет никаких следов, лишь отвердевшая грязь и гравий.

— Может он поступает, как Банди[2] — делает вид, что ему нужна помощь.

— Может быть. Хотя я всё же считаю, что это работает лучше, если жертвы знали того, кто просит о помощи. Этот парень убивает знакомых людей. Я думаю, что составители психологического портрета убийцы правы в этом, шеф.

Со вздохом Рэйф ответил.

— Да, я тоже. Меня воротит от мысли, что этот ублюдок — местный, а не какой-то безумный незнакомец проездом оказавшийся в нашем городе. Но я не вижу другого способа объяснить, как он убеждает этих женщин пойти с ним.

— Если только он не представитель власти, которому они доверяли и слушались беспрекословно. Например, коп.

— О, черт, даже не думай об этом, — так быстро ответил Рэйф, что Мэллори поняла, такая возможность уже приходила ему в голову. 

Она бесцеремонно разглядывала его, пока Рейф хмуро смотрел на тело Триши Кейн. В тридцать шесть лет, за всю историю Гастингса он был самым молодым шефом полиции, правда с большим опытом работы в силах правопорядка, как в теории, так и на практике: никто не сомневался, что Рэйф Салливан достаточно квалифицирован для подобной должности.

Кроме, вероятно, самого Рэйфа, который был намного умнее, чем осознавал сам. 

Мэллори не раз задумывалась о том, не были ли сомнения в себе и своем мнении связаны с тем, как он выглядел. Рэйф не был уродлив, но, честно говоря, то, как он себя описывал — «головорез», вполне походило на правду. У Рэйфа было резкое, но достаточно спокойное лицо. Над глазами, такими темными, что люди под его взглядом испытывали неловкость, нависали тяжелые веки, а нос был сломан по крайней мере дважды. Шеф полиции обладал острой, упрямой челюстью, а высокие скулы безоговорочно свидетельствовали о кельтском происхождении.

Рэйф также был очень крупным, ощутимо сильным мужчиной, несколькими дюймами выше шести футов. Такого парня хорошо иметь на своей стороне независимо от того, по какой причине началась драка. Так что он определенно выглядел полицейским, и в форме и без нее. И в основном, он ходил в гражданском, так как ему совсем не нравились униформы, и он редко надевал свою. Но любого, Мэллори это поняла уже давно, кто считал, что Рэйф состоит лишь из мускулов без мозгов, или ожидал встретить плотного, жующего жвачку копа-южанина, рано или поздно ждал сюрприз.

Скорее всего — рано. Шеф вовсе не приветствовал дураков.

— Менее трех недель и у нас уже три убийства, — сказал Рэйф, его темные глаза не отрывались от тела под ногами. — И мы не приблизились к поимке этого ублюдка. Хуже того, официально теперь у нас на руках серийный убийца.

— Ты думаешь то же, что и я?

— Я думаю, что настало время громко звать на помощь.

Мэллори вздохнула.

— Да, именно об этом я подумала.

Квантико.

Изабелл Адамс постаралась, чтобы ее голос звучал настолько убедительно, насколько это было возможно, хорошо отрепетированные аргументы были очень впечатляющими, когда она говорила их самой себе, но когда Изабелл наконец замолчала, то не удивилась молчанию Бишопа.

Он стоял в профиль у окна, глядя на улицу. Из уважения к тому, что в настоящее время Бишоп находился на территории ФБР, то и оделся официальнее обычного, в костюм, великолепно подчеркивающий его темную привлекательность и мощное телосложение. Изабелл посмотрела на Миранду, сидевшую на столе Бишопа и лениво покачивающую ножкой. Еще более независимая, чем ее супруг, и испытывающая намного меньше почтения к ФБР во всех смыслах, она была одета в обычные джинсы и свитер, и привычная одежда не могла скрыть невероятную красоту и тело модели, кружившее головы мужчин, куда бы она не пошла.