Сначала отвести беду...

— Коллега очень прав, — заметил Аркадий Александрович Капранов. — В стране, принято считать — 145 миллионов человек. Около 50 тысяч нуворишей — долларовых миллионеров, с членами их семейств и ближайшей обслугой — это 250–300, пусть 400 тысяч человек. Небольшая доля процента. Плюс — почти миллион человек личной охраны. Не думающих, ничего не производящих, но хорошо получающих… человеческих особей. Кто остальные 98 % людей? Сколько из них просто богатых людей? Пусть не миллионеров. Мы плохо знаем состояние народа. На этом — на малой конкретности, на общих оценках — потерпели неудачу коммунисты. Не пришедшие на выборы 45 % избирателей не проголосовали против власти "ногами", как объясняют коммунисты. Отнюдь. Своим безразличием они фактически поддержали режим, разрешили ему делать что угодно. Мы не должны повторять чужие ошибки. Если мы сумеем только заинтересовать хотя бы половину оставшихся, мы добьёмся успеха. Время ещё есть. Пётр Николаевич! Лев Гурыч! Работу наших газет мы должны очень усилить и умножить….Да, дойти до молодёжи… — он засмеялся. — Ну и ну! Это я агитирую вас!? Нам на местах нужно хорошо изучить обстановку. Кстати, наша область — трудный участок. У нас много богатых людей. И границы кругом влияют. Опрос у нас говорит, что 2/3 калининградцев, родившихся на нашей земле, никогда не были в Матушке-России. Но вполне освоили поездки в Польшу, Германию, Швецию…. Это огорчает? Это просто опасно.

Часы пробили 12, когда неожиданно раздался телефонный звонок.

— Такси вызывали? — знакомый голос Славы Кличко прозвучал в трубке. — Лимузин подан, господин генерал. Класса "мерседес" вас устроит?

— Слава! Ах, шалопай мой дорогой! Ты всегда вовремя. Спасибо, друг. Выходим, — и все трое гостей начали прощаться с хозяевами.

Фрагмент 31

Майор Шифер утром, как обычно, просматривал сводку происшествий по городу за истекшие сутки. В массе информации его глаз зацепился за знакомую фамилию — Орехов. Совпадали и инициалы: В.С. Майор потянулся к телефонному справочнику, открыл его на букве "О" и, дойдя до длинного списка абонентов по фамилии Орехов, покачал головой. Вздохнул, положил справочник на место и позвонил в офис партии "За народное благо". Нежный голос секретарши сообщил, что Владимир Степанович проводит совещание и освободится не ранее, чем через час. Майор поблагодарил, ещё раз без особого интереса прочитал информацию, что в одном из спальных районов города в своей машине умер гражданин Орехов. Следов насилия на теле гражданина не обнаружено, зато в крови бедолаги оказался процент алкоголя существенно превосходящий дозу совместимости с жизнью. Ещё раз вздохнув, майор возобновил чтение сводки происшествий.

Декабрь, наконец, наступил и сразу показал свой свирепый нрав.

Всю ночь ветер завывал, силился распахнуть форточку и она на ослабевшем шурупе защёлки стучала, готовая вырваться из своего запора. Наступление утра Паученков скорее угадал, чем рассмотрел. Самый тёмный период года.

Он зажёг свет. Половина восьмого, можно было бы ещё поспать, но беспокойство снедало Ричарда.

Сегодня встреча с Хмурым и, хотя до неё ещё несколько часов, спать он больше не мог. Хмурый позвонил на мобильник поздно вечером. Подтвердил, что готов встретиться с ним и велел быть осторожным — "тебя ищут", сказал он.

Паученков встал, приготовил и нехотя выпил кофе, машинально пожевал купленную вчера ватрушку. Долго слонялся по квартире, то и дело посматривая на часы. Снова попытался спать. Безуспешно. Время ползло медленно, сжирая нервы.

"Медвежий угол" — на другом конце Москвы. Ехать в такую погоду на своём жигуле не хотелось и Паученков решил добираться общественным транспортом, сначала 20 минут на автобусе, потом полчаса на метро, а там уже пешком — рукой подать. Но час на дорогу нужен, а, так как Хмурый не любит, чтобы приглашённые им люди опаздывали, выехать нужно за полтора часа. Впрочем, оно и хорошо — ожидать было слишком трудно.

…Хмурый сидел за своим обычном столиком в самом углу малого зала. Чуть поодаль — двое ребят из эскорта, Ричард не раз видел их рядом с бригадиром. Подошёл, поздоровался. Хмурый кивнул на свободный стул и знаком подозвал халдея. Помолчали. Потом Бригадир спросил:

— Ну, что делать будем, господин политик? В своей конторе ты сгорел, доступ к интересующей бригаду информации потерял. Стрелять и работать ножом не умеешь….Без кресла ты мне нужен, как зайцу триппер….Что скажешь?

Паученков молчал.

— Не спорю, много ценного ты нам порассказал. Но и платили тебе зеленью прилично. Или нет?

— Спасибо, Александр Васильевич, — необычно, по имени-отчеству, — ответил Ричард. — Хорошо платили. Но что же мне теперь делать?

— А это ты думай. Про знакомство со мной забудь намертво, — и засмеялся, — а то, если вспомнишь где, позабочусь, чтобы буквально намертво забыл. Усвоил? — Конечно, ты, Бригадир, не волнуйся. Я понимаю тебя очень хорошо…. Но что же…