Сначала женщины и дети

«Кто такая эта актриска? — думала Джульетта. — Роберт никогда не упоминал никаких актрис. Может быть, он познакомился с ней в театре? Но почему тогда не написал про неё?»

Джульетта шла вдоль клумбы к забору, раздираемая такими муками ревности, каких не испытывала ещё ни разу в жизни. В детстве она ревновала своего брата, потому что тому позволялось делать то, что запрещалось ей, а также потому, что однажды тот унаследует родовое поместье, но это было ничто по сравнению с почти физической болью, которую она ощущала теперь, представляя, как другая женщина целует Роберта или лежит в его объятиях. Джульетте хотелось поскорей вернуться в город и, встретившись с ним, заставить поклясться, что она — единственная женщина, с которой он занимался любовью. Вот бы ребёнок родился поскорей! А лучше прямо сейчас!

Внезапно Джульетта подхватила юбки и, перебравшись через забор, во весь опор помчалась через поле. Краем глаза она видела, как мать машет ей, призывая вернуться, но девушка продолжала бежать. Она перепрыгивала через камни, огибала деревья и всё бежала, не останавливаясь, под палящим полуденным солнцем. В глубине души Джульетта надеялась, что такая сверхнагрузка вызовет роды и поможет избавиться от ребёнка. И неважно, что тот ещё слишком мал, чтобы выжить. Она начала задыхаться и, почувствовав острую боль в боку, остановилась, согнувшись пополам. Может, начались роды? Но, скорей всего, это что-то другое. Она села поддеревом, прислонившись спиной к стволу.

Неужели Роберту надоело её ждать и у него иссякло терпение? Или он был в душе Дон Жуаном, которому нужно флиртовать сразу с несколькими женщинами? В конце концов, они познакомились всего три месяца назад, и он даже не успел представить её своим друзьям. А может, в Нью-Йорке такой стиль поведения считается нормой? Но как же это не похоже на человека, которого она полюбила! Её Роберт был благородным и честным — насколько она могла судить.

Роберт прочитает газету, решила Джульетта, и если не заметит статью сам, то кто-нибудь обязательно ему покажет. «Он знает, что я читаю эту газету, так что наверняка тут же пришлёт телеграмму, и недоразумение разъяснится», — рассуждала она. Джульетта пыталась прикинуть, сколько времени будет идти до них телеграмма, посланная из Нью-Йорка. Получалось, что её успеют доставить к обеду. Что ж, она подождёт.

Когда девушка вернулась домой, её дыхание было тяжёлым, а лицо пылало. Мать собралась вызывать доктора, но Джульетта отказалась.

— Пойду прилягу, — сказала она. — И я не желаю обсуждать с тобой эту статью. Совершенно очевидно, что тут какая-то ошибка.

— Надеюсь на это, — ответила мать, поджав губы и умирая от желания сказать: «А я ведь тебя предупреждала!»

Джульетта до вечера пролежала в постели, наблюдая за минутной стрелкой и стараясь не пропустить приближения велосипеда мальчика-почтальона. Она услышит его колокольчик или шуршание шин по гравию.

Эдна принесла чай, но Джульетта была не в состоянии ни пить, ни есть.

— Мисс, можно мне сказать? — начала Эдна. — Я знаю от вашей матери, из-за чего вы расстроились. Это действительно неприятно. Но вы должны иметь в виду, что люди, которые пишут такие вещи, очень часто либо ошибаются, либо плохо осведомлены о том, о чём пишут.

Джульетта рассердилась на мать: не хватало ещё, чтобы та обсуждала их проблемы с экономкой. Куда катится мир?! Однако слова Эдны её утешили.

— Я всё-таки считаю, — проговорила она, — что он должен прислать телеграмму и объясниться.

— Может, он так и сделает, а может, решит не обращать внимания на досужие домыслы. — Эдна сложила свои могучие руки на груди.

— Пожалуй. — Джульетта сощурилась. — В городе есть телефонная станция, откуда я могу позвонить в Нью-Йорк?

— На Мейн-стрит. Но она откроется только утром.

— Нет, я не могу рисковать. — Джульетта знала, что сестра Роберта отдыхает поблизости. Та даже прислала свой адрес, на случай, если Джульетте удастся сбежать на пару часов. — Придётся ждать, пока он сам со мной свяжется.

Но в тот день не только не пришла телеграмма, но и письма тоже не было, и даже то, что на следующий день принесли сразу два письма, послужило для Джульетты слабым утешением. Несколько дней спустя он упомянул о скачках в Пафкипси, но писал только про лошадей, ни словом не обмолвившись про свою спутницу. Тон его писем стал отстранённым, сами письма — короче, хотя он неизменно заканчивал их заверениями, что очень скучает по ней.

«Он ускользает от меня, — думала несчастная Джульетта. Мы пробыли супругами всего лишь четыре дня. Я могу его потерять. Но это нечестно!»

Глава 64

Как только они переехали в летний дом, Молли возобновила свои ухаживания за Реджем, пытаясь вернуть его прежнее расположение. Но он держал её на расстоянии, и не только потому, что не хотел переходить дорогу Альфонсу, но также из соображений предосторожности.

Вскоре её стало раздражать его безразличие.

— Ну не будь занудой! — приставала она. — Давай пройдёмся до пляжа. День такой хороший. На другом конце залива пускают воздушных змеев.