Снайперский удар

– Тут такого добра валом, – ответил Колмыков. – Из старых советских запасов получаем. Но это еще что, вот у меня еще чудо-оружие есть, так то да… видели бы вы его в деле – с ума сойти можно от счастья! Любая огневая точка для этой штуки – как семечки. Море огня! Море восторга! Да и клиенты никогда не жаловались.

– Ты о чем, Женя? – спросил Игорь.

– Вы что, не видели? – Колмыков нагнетал интригу. – Говорят, эту мою штуку – самоходную зенитную установку ЗСУ-57-2, даже на Родине показали по Первому каналу, правда, сказали, что это сирийская армия воюет. А то были не садыки, то были мы – честные российские наймиты!

– Хочу увидеть в деле эту штуку, – сказал Шабалин.

– Где-то плетется с тылами отряда, – ответил Колмыков. – Как доедет, сразу в бой пустим. Удивлять и радовать.

Вместе с морпехами на господствующую высоту на БТР-152 поехали Колмыков и три его разведчика. К этому времени холм был уже надежно прикрыт пехотой, и на нем восседали садыки, которые, впрочем, из-за отсутствия у них соответствующих средств связи и разведки никак не могли бы использовать полученные преимущества.

Снайперская пара развернула под скалой ЛПР, Барченко связался с ЦБУ, затем, напрямую, с летчиками. Бойцы ЧВК тоже имели с собой ЛПР, но древний, не способный выполнять те задачи, которые мог выполнять прибор, имеющийся в распоряжении Шабалина. Вскоре со всеми заинтересованными сторонами удалось согласовать цели, которые требовали особого к ним внимания, и спустя несколько минут две пары пятисоток, эффектно отделившись от пары «Су-24», накрыли первую огневую точку.

Бомбардировщики, выполнив боевой разворот, снова зашли на цель. Барченко скорректировал удар, и еще две тонны смерти обрушилось на головы боевиков. Глядя на работу авиации, Паша невольно поставил себя на место врага, ужасаясь неотвратимости смерти, летящей с небес.

Барченко получал на свой планшет картинку с беспилотника, пытаясь разглядеть результаты удара, затем снова и снова припадал к лазерному прибору разведки, выискивая для летчиков новые цели. Действовал он спокойно, без эмоций, и Паша даже проникся уважением к профессионализму офицера, размеренно выполняющего свою работу.

– Вообще-то, – вдруг сказал Игорь, – это должен уметь делать любой командир взвода или роты! А ну, замени меня!

– Что делать? – спросил Паша.

– Ложись за ЛПР, нужны координаты вон того сарая, три, четыре, от пятой опоры ЛЭП вправо ноль двадцать…

– Сделаем…

Паша отыскал визиром линию ЛЭП, уходящую в сторону Хулейхиле, отсчитал опоры и вскоре разглядел небольшое строение, возле которого стоял пикап. Замерив до него дальность, Шабалин передал координаты на планшет начальника разведки, а тот по выделенному каналу – летчикам. Спустя пару минут строение превратилось в облако пыли, разлетаясь обломками в разные стороны.

– Цель, – подтвердил Борзов попадание, наблюдая за домом в бинокль. – Вот это я понимаю – попадание, не то что у нас…

– Отлично, – оценил работу начальник разведки.

– Товарищ капитан, – Слава глазами показал куда-то вперед и вниз. – Вон он, потерянный…

Прямо перед своим носом Паша увидел оберег, чуть присыпанный песком. Взял его в руку.

– Чем ты тут все это время занимался? – усмехнулся Шабалин, привязывая его на шейный шнурок.

Коловрат не ответил.

– Что такое? – спросил Колмыков.

– Оберег, – ответил Паша.

– А, древнерусский, – протянул Женя и неожиданно добавил: – У меня такой же…

Еще одну цель выдать на самолеты не смогли – дальность до цели уже превышала возможности ЛПР, определить дальность и решить прямую геодезическую задачу имеющимися приборами никто не взялся. Колмыков, нанеся на карту обозримую обстановку, уехал к своему отряду.

Улучив момент, бросив в тени каремат, офицеры и снайперская пара раскрыли сухпайки и принялись за обед. Сидя за скалой, Шабалин и Барченко накоротке обсудили возможности обустройства на этом месте наблюдательного пункта для сбора информации о поле боя для штаба штурмового корпуса.

– В принципе, – говорил Игорь, – место здесь прекрасное, с превышением над долиной, высота господствующая – видно далеко. Поставить радиолокационную станцию ближней разведки – сам бог велел. С ее помощью мы сможем ночью контролировать перемещения по долине, выдавать данные на артиллерийские батареи. Будет неплохо поставить здесь «Иронию»…

– Что это? – спросил Паша.

Нет, конечно, он слышал, что в разведбате бригады морской пехоты есть штучки с таким названием, но ни назначения этого прибора, ни его характеристик он не знал. Да чего греха таить – он даже не знал, как выглядит эта «Ирония».

– Оптико-электронный комплекс тактической разведки, – пояснил Игорь. – Дальность действия по паспорту – до семи километров. Это, как ты понимаешь, больше, чем может выдать твой ЛПР. Плюс ко всему куча различных возможностей: «Ирония» может картинку прямо на ЦБУ передавать, а может движение обнаруживать в автоматическом режиме…

– СБР плюс «Ирония» – это уже несколько видов разведки мы тут иметь будем, – усмехнулся Паша.

– Да, а еще если «Вшу» поставим, то и слышать будем, о чем блохастые переговариваются.