Снег

Они также спросили, почему рядом с Ка не было солдат-охранников, когда его забирали, и откуда он возвращался.

– С вечерней прогулки, – ответил Ка, и, так как он продолжал настаивать на этом, З. Демиркол, как ожидал Ка, не говоря ни слова, вышел из комнаты, и перед ним появился дядюшка Махмуд, недобро глядевший на него.

Дядюшка Махмуд, как и человек, сидевший в машине на переднем сиденье, знал очень много отборных ругательств. Он обильно поливал ими всех вокруг, параллельно высказывая политические суждения, говорил о высоких государственных интересах и угрозах, которые были Ка небезразличны, бездумно, как дети поливают кетчупом все куски, не обращая внимания на то, соленые они или сладкие.

– Как думаешь, чего ты добьешься, скрывая место, где прячется исламский террорист, получающий деньги из Ирана, руки которого в крови? – спросил дядюшка Махмуд. – Если они придут к власти, ты ведь знаешь, что они сделают с такими мягкосердечными либералами, повидавшими Европу, как ты, не так ли?

Ка ответил, что, естественно, знает, но дядюшка Махмуд на это рассказал, смакуя подробности, как муллы в Иране сжигают и поджаривают коммунистов и демократов, с которыми сотрудничали до того, как прийти к власти: «Они засунут либералам в задницу динамит и заставят их взлететь на воздух, расстреляют проституток и гомосексуалистов, запретят все книги, кроме религиозных, а таких хлюстов-интеллектуалов, как ты, сначала побреют наголо, а потом возьмут их глупые книги со стихами…» – тут он вновь сказал нечто неприличное и еще раз скучающим тоном спросил у Ка, где прячется Ладживерт и откуда он возвращался вечером. Когда Ка ответил так же невыразительно, дядюшка Махмуд с тем же скучающим выражением лица надел на руки Ка наручники.

– Смотри, что я сейчас с тобой сделаю, – сказал он и без гнева, бесстрастно избил его, дав несколько затрещин и несколько раз ударив по лицу кулаком.

Я надеюсь, что если напишу честно, что нашел в записях, которые Ка сделал позже, пять важных причин, свидетельствовавших, что он не очень расстроился из-за этих побоев, это не рассердит моих читателей.

1. Согласно представлению о счастье, которое было в голове у Ка, то количество хорошего и плохого, что могло случиться с ним, было уравновешено и побои, которые он получал сейчас, означали, что они смогут поехать с Ипек во Франкфурт.

2. Ка, с интуицией, свойственной правящим классам, предполагал, что допрашивавшие его члены независимой группировки отделяют его от бедноты Карса, от преступников и обездоленных и что его не подвергнут тяжелым побоям и пыткам, которые оставят незаживающие следы и ненависть.

3. Он справедливо думал, что полученные им побои усилят нежность Ипек к нему.

4. Когда два дня назад, вечером во вторник, он увидел в Управлении безопасности окровавленное лицо Мухтара, то наивно понадеялся, что побои, полученные от полиции, могут избавить человека от чувства вины, которое он испытывает из-за бедности своей страны.

5. Положение политического заключенного, который, несмотря на побои, не выдает на допросе место, где скрывается другой человек, наполняло его гордостью.

Эта последняя причина двадцать лет назад обрадовала бы Ка гораздо больше, а сейчас, когда мода на все это прошла, он почувствовал, что попал в глупое положение. Из-за соленого вкуса крови, стекавшей в уголки губ из разбитого носа, он вспомнил свое детство. Когда у него последний раз текла кровь из носа? Сидя в темном углу комнаты, где его оставил дядюшка Махмуд, Ка вспоминал, как в детстве его треснула по носу оконная створка, как попал в лицо футбольный мяч, как в армии во время драки в казарме ему по носу засветили кулаком. Когда стемнело, З. Демиркол и его товарищи собрались вокруг телевизора и смотрели «Марианну», и Ка было приятно сидеть в углу, с капающей из носа кровью, нравилось быть избитым, униженным и чувствовать себя забытым, словно наказанный ребенок. В какой-то момент он заволновался, что его обыщут и найдут письмо Ладживерта. Долгое время вместе с другими он молча смотрел «Марианну», виновато думая, что Тургут-бей и его дочери в это время тоже смотрят сериал.

Во время одной из рекламных пауз З. Демиркол встал со стула, взял со стола индуктор, показал Ка и спросил, знает ли он, для чего это используется, не получив ответа, объяснил для чего и помолчал, словно отец, который пугает ребенка палкой.