Снег и туман

Резкий всплеск духовной силы взметнул полы одежды Инь Чэня, а лицо накрыла ледяная маска. Сила метнулась из его тела, разрезав воздух невидимыми твердыми нитями, Ю Мин тут же отпрянул назад, и из алого пореза на его щеке выступили капли крови. Он, повертев головой, размял шею, словно ничего не произошло, и рана медленно затянулась.

– Что это ты так напрягся? – лениво протянул Второй князь. – На твоем месте я бы бросил это дело и не стал бы так долго ждать. Ты сказал, что пришел за своим апостолом. Вот только алтарь у выхода в Усыпальницу стоит на границе Коридора Бездны, а ты недалеко от его центра. Думаешь, я поверю твоим словам? Можешь не рассказывать, я и так знаю. И не лень тебе продолжать поиски после стольких лет? Он мертв. Тебе уже давно сказали об этом. А если и жив, то уже стал одним из монстров… Ты же не надеешься найти его здесь?

Глаза Инь Чэня сверкнули от гнева, и он посмотрел на лесную чащу.

– Неудивительно, что ты так и не решился поймать первого зверя. Боишься, что сам превратишься в чудовище? С твоей-то невероятной природной одаренностью и силой одного из древних зверей… разве оставался бы ты ничтожным Седьмым князем?

Мужчина вскинул руку и направил пальцы на Ю Мина. Свет от золотых линий осветил наглое лицо Второго князя:

– Тебя это не касается. Я не ищу с тобой ссоры, так что занимайся своими делами, а мои не трогай, – Инь Чэнь сделал паузу, а потом ледяным тоном добавил: – Не то чтобы это было тебе под силу. Ты и сам должен это понимать.

Ухмылка исчезла с лица Ю Мина, и он смерил Седьмого князя долгим таинственным взглядом, после чего его высокое, состоящее из одних мышц, тело наклонилось вперед и окутало собеседника пронизывающим ароматом, напоминающим запах ржавчины на лезвии меча. Приблизившись к его уху, он ласково прошептал:

– Если однажды мне пришлют красную весть с приказом убить тебя, это станет величайшей радостью. Я не стану торопиться, заберу твою жизнь с большим терпением, капля за каплей, смакуя твою свежую кровь, мой дорогой Апостол небес.

* * *

Западная империя Асланд, акватория города Ренн, Усыпальница Духов

Внутри темной пещеры стояла тишина, разлитая по земле кровь медленно остывала и сворачивалась, превращаясь в липкую лужу.

Гуйшань Ляньцюань стояла все там же, на ее лицо вернулось равнодушное выражение человека благородного происхождения. Ци Лин, облегченно вздохнув, встал рядом с ней и осмотрел шею девушки, рана на которой чудесным образом уже зажила.

На земле перед Пятым апостолом лежала Тяньшу Юхуа, из уголка ее рта текла кровь.

Нападая на неспособную защищаться Ляньцюань, принцесса недооценила ее и оставила себя без защиты, в результате чего тяжело приложилась о стену пещеры после внезапного появления Сумракокрыла.

И теперь огромный меч Ляньцюань оказался приставлен к шее принцессы.

– Твой князь не учил тебя, что для любого апостола, кроме Карающего, попытка уничтожить одного из нас является тяжким преступлением?

В глазах Тяньшу Юхуа сверкнули едва заметные слезы, но на лице была все та же злоба, уродующая ее миловидную внешность:

– Я принцесса, и могу убить любого, кого захочу!

– Да хоть император Асланда, не можешь, – Ляньцюань вздохнула, думая о том, в каком же окружении выросла девочка, если она не боится последствий и чувствует вседозволенность.

– Мы в Ренне, а Император льда в Гланорте, то есть очень далеко. Здесь я могу делать все что вздумается, – ухмыльнулась Юхуа и стерла с уголка рта кровь.

Пятый апостол продолжала смотреть на нее:

– Ты зашла слишком далеко. Продолжай в том же духе, и однажды Карающий апостол придет и покажет тебе, кто и что может. Уж она-то собьет с тебя спесь, – девушка убрала меч. – Ты сказала, что тоже явилась за Цепью воскрешения. Это странно. Я не уверена, почему два апостола получили указание взять Цепь, но так или иначе это орудие стало моим. Мы собираемся уходить, а тебе лучше выбрать себе что-то другое. Помни, что, покинув Усыпальницу Духов однажды, второй раз сюда не войти. Можешь не спрашивать, почему с белыми вестями произошла путаница, – мне это неизвестно. Лучше задай вопрос своему князю, когда вернешься.

Закончив свою речь, Ляньцюань обратилась к Ци Лину за своей спиной:

– А теперь давай найдем достойное орудие для тебя и можем уходить.

При виде раненой Тяньшу Юхуа на земле парню стало ее жаль. Наверняка родители с самого детства души не чаяли в своей дочери, и ее жизнь отличалась от его жалкого удела: приходилось из кожи вон лезть, изучая всевозможные способы произвести хорошее впечатление вплоть до лести и угодничества.

Ци Лин приблизился к ней и, опустившись рядом, мягко прошептал:

– Ляньцюань – неплохой человек. Просто произошла какая-то ошибка. Лучше бы тебе поскорее найти место, где побольше золотой дымки, и для начала залечить раны.