Снег и туман

– Для начала дождись моей смерти – вот тогда и станешь, – мягко ответил мужчина.

– Что?! Тогда забудь. Уж лучше я навсегда останусь в апостолах, да и черные волосы тоже очень даже ничего. Я просто буду всю жизнь помогать тебе с поручениями, готовить еду, выгуливать Клыка, охотиться и собирать для тебя фрукты. Такая жизнь мне тоже по нраву, – юноша вскинул подбородок, приобнял князя за плечи, а потом похлопал себя в грудь, полный юношеского воодушевления.

Мужчина ничего не говорил и просто смотрел на растрепанного после сна Ци Лина как на душевнобольного. От такого взгляда парень слегка смутился, поэтому неловко отвернулся и прошел к кровати:

– Пойду оденусь… Ах, точно, Инь Чэнь, вчера ночью перед сном я кое-что вспомнил, – занятый натягиванием штанов, он резко остановился и обернулся к князю.

– Надень для начала свои брюки, а потом уже говори, – педантичного князя слегка раздражал вид полуспущенных штанов.

– Конечно! – Ци Лин быстро подтянул их и завязал пояс. – Так вот. Я тут вчера подумал, что если наш дар – бесконечное количество духовного орудия, значит, я мог забрать из Усыпальницы Духов сотни, тысячи всякого разного, а мне достался только один меч! Так еще войти второй раз я уже не смогу! Ты должен был рассказать мне все заранее! – юноша обиженно посмотрел на Инь Чэня. – Это все на твоей совести.

– Ничего подобного, – ответил тот.

– Ты всегда такой упрямый, – проворчал Ци Лин таким тоном, словно вдруг превратился в ворчащего на внука древнего старика.

Князь вскинул голову и хлопнул его по лбу:

– Во-первых, это ты ни с того ни с сего вломился в Усыпальницу Духов раньше времени. Я еще очень многого не успел рассказать, включая и то, где находился выход. А ты все равно туда полез, так еще и меня винишь? Хоть понимаешь, как это было опасно? Ты протанцевал у самых врат преисподней, а после решил сделать еще круг… Тебе повезло, что вообще вернулся, – теперь настала очередь Инь Чэня ворчать. Апостол же принялся изучать свои ногти, а его большие черные глаза забегали по сторонам, избегая холодного взгляда князя. – Во-вторых, взять много у тебя все равно бы не вышло. Любой вошедший в Усыпальницу Духов получает метку и больше не может попасть туда через врата семнадцатой статуи. Но помимо этого, как только забираешь духовное орудие, то помечаешься второй раз, и эти две метки остаются с тобой до конца жизни. Поэтому ты просто не смог бы вытащить из камня что-то еще, помимо меча. Даже если бы приложил всю свою силу или вовсе разрушил скалу, другого орудия все равно не получил бы.

– И у тебя тоже есть эти метки? – спросил Ци Лин.

– Конечно. Разве я только что не сказал, что любой, абсолютно любой человек получает их, стоит ему исполнить эти два условия?

– Этого не может быть, – Ци Лин склонил голову набок. – Тогда откуда у тебя все те орудия, которыми ты изрешетил стену?

– Усыпальница Духов постоянно рождает новые орудия. Их забирают апостолы, становятся князьями, а затем туда приходят новые. Неизвестно, как много князей существовало на этой земле: постоянно появляются новые, а прежние уходят, мы один за другим одиноко, благородно встречаем свою смерть или тихо исчезаем. Однако духовное орудие не разрушается после смерти хозяина, поэтому мир усыпан ими, и оставленных орудий со временем становится только больше. Очень многие князья, чувствуя скорую смерть, просто уходят туда, где нет людей и тихо ждут. Так же как слоны. Многие из этих животных перед кончиной незаметно покидают группу, находят пустую пещеру и умирают в ней. Они не хотят причинять боль близким или чтобы их драгоценную кость кто-то украл. В этом плане князья очень похожи на слонов: они хотят, чтобы мир запомнил их великими, и не хотят лишаться своей «слоновой кости» – духовного орудия. Вот только обычным людям забрать его все равно не под силу, для них оно всего лишь красивое, но совсем обычное оружие. Все из-за того, что орудия князей прошлого соответствуют их уникальной духовной магии, и пусть сила в них постепенно угасает, духовные линии внутри орудия остаются прежними. Но для нас, обладателей особого дара, это оружие – самое ценное из сокровищ.

– И все свои орудия ты нашел? Невероятно… – глаза Ци Лина засияли.

– До того как я даровал тебе Печать, у меня не было апостола и беспокойств, зато было много свободного времени. Я путешествовал по территории Асланда, побывал во многих местах, и мне удалось найти много по-настоящему могущественных орудий, – кивнул Инь Чэнь.

– Ух ты! А дай еще раз взглянуть! Я вчера от испуга ничего толком и не увидел. Там было столько всего… По-моему, даже булава с шипами… – парень чуть ли не запрыгал от радости и предвкушения.

– Конечно… – глаза князя сузились в полоску, – нет.

– Да будь ты не… – «неладен» хотел договорить юноша, но он все же не осмелился произнести это вслух. – Будь ты немного добрее!

– Нет, – равнодушно ответил мужчина.

– Ну и упертый же ты, – вздохнул Ци Лин и печально посмотрел на небо.

В этот момент послышался звук открываемой двери, и, обернувшись, они увидели уже стоявшего в проходе Ци Ла.