Снег идет в сердце моем

Белый лебедь над синим прудом
Проплывает и медленно тает.
Я ловлю теплоту его ртом —
Мне его теплоты не хватает.

Так и лебедь отчизны плывет

Над прудом, но не синим, а черным.
Бьет крылами, на помощь зовет —
Так не хочется быть прирученным!

Я сжимаю обиду в горсти,

Я спасу его, честное слово!
Но меня никому не спасти
От пространства сырого и злого.

Столько верст отделяет меня,

Столько звезд от родного аула!..
Но однажды, в ночи, без огня,
Я проснусь от небесного гула.

И увижу свой ласковый дом,

Горы, предков, в чьей власти верховной
Черный пруд сделать синим прудом
И спасти нас от смерти духовной.

«В дни, когда птицы прощаются с летом…»

В дни, когда птицы прощаются с летом
                                                           и роща редеет,
Припоминая птенцов желторотых
                                                в покинутых гнездах,
В сердце гнездится печаль и душа сиротеет,
И наполняется болью пронзительной воздух.

Осень идет, одевая тебя, а поля раздевая,

И по земле расстилается плачем
                                                    косяк журавлиный.
Осень – рдяная, растерянная, дождевая —
Слишком насмешлив твой путь одинокий
                                                                 и длинный.

Вижу, как падают в море уставшие птицы,

Слышу их крик заблудившийся и нелюдимый:
«Коль умирать, так уж там, где случилось родиться,
Если уж строить гнездо, то в отчизне родимой!»

«Заглянув на мгновенье в иные миры…»

Заглянув на мгновенье в иные миры,
Сердце катится в пропасть с вершины горы.

Если б строил иначе свое я житье,

Не пропало бы бедное сердце мое.

Только стоило все же отчаянно лезть

На вершину, чтоб слышать небесную весть.

Пусть теперь впереди неизвестность и страх,

Сердце знает: оно побывало в горах!

«И голод, и войны нам для того даются…»

И голод, и войны нам для того даются,
Чтобы испортились люди и стали рабами.
А нищие руки к нам для того лишь тянут,
Чтоб снять с нас коросту лжи,
                                              прилипшую к коже.

Жизнь стремится в полет, но ломает крылья

И со всего размаха рушится наземь
С криком и плачем, которых никто не слышит —
Лишь на ладонях моих остаются капельки крови.

И лишь на похоронах мы встречаемся нынче

                                                             с друзьями —
Там и дно ада покажется светлым раем.
А голод и войны нам для того даются,
Чтобы испортились люди и стали рабами.

Я говорю не стихи сейчас, а молитву,

Чтоб горела в каждой душе лампада
Света и боли – такой густой и кромешной,
Что от нее за спиной до сих пор
                                                   любовь моя плачет.

И судьба, и воля, и рок от ничтожеств зависят,

Но успокойтесь, когда-нибудь и это время
Река времен унесет, и больше не будет
Человек продавать по кусочкам солнце и небо.

«Вино и слезы, голод и война…»