Снег на песке

— Ну… я ведь тоже только что пытался тебя облапать и пристроить свой… э-э… отросток…

Отставив чашку, Бьянка тяжело вздохнула.

— Прости, я дура. Я испугалась, что ты выгонишь меня, и…

— Решила мне отдаться?

— Да, — она опустила голову.

— Только поэтому?

Бьянку бросило в жар. Несмело подняв ресницы, она столкнулась с обжигающим взглядом черных глаз.

— Не только, — еле слышно выдавила она.

— Кто тебе сказал, — жестко заговорил Амрен, — что от меня можно чего-то добиться через постель?

Господи, как глупо все получилось! Бьянка была готова провалиться сквозь землю.

— Но что мне оставалось делать? — попыталась оправдаться она. Ты собирался выгнать меня из «Мечей». И куда бы я пошла?

Амрен молча сверлил ее внимательным взглядом.

— Послушай, — наконец заговорил он. — Я ведь дал тебе слово помочь освободить сестру, так?

— Да.

— Значит, я выполню свое обещание.

— Спасибо, — она с надеждой подняла на него глаза.

— Но что мне делать с тобой, Бьянка? — от низкого с хрипотцой голоса по коже пробежали мурашки.

— Что ты имеешь в виду? — еле слышно пролепетала она.

— Допустим, ты останешься в «Мечах», — немного помедлив, заговорил он. — В качестве кого?

Бьянка лихорадочно отпила из чашки.

— Давай оставим все как есть, — предложила она. — Сделаем вид, что ничего не случилось. Я по-прежнему останусь «Беном» и буду, как и раньше, выполнять твои поручения…

— Нет, — отрезал он.

— Нет? Но почему?

— Ты женщина.

— И что с того? — возмутилась она. — Разве я плохо справлялась со своими обязанностями?

Амрен задумчиво сделал глоток.

— Нет, неплохо, но…

— Что?

— Женщине не пристало заниматься такими делами.

Вот же твердолобый мужлан!

— Но какая разница! — воскликнула она. — До этого ведь у меня получалось!

— Разница в том, — Амрен поставил чашку на столик, — что я теперь знаю.

— И что это меняет?

— Это меняет все.

Повисло глухое молчание. Чего он добивается? Бьянка судорожно отхлебнула чай.

— И что ты предлагаешь? — наконец отважилась спросить она.

От пронзительного взгляда по спине пробежала огненная дрожь.

— Я тебе нравлюсь? — прямо спросил он, и у нее перехватило дыхание.

Бьянка нервно облизала пересохшие губы.

— Да, — тихо сказала она.

— Тогда будь моей возлюбленной, — его рука мягко легла на ее ладонь.

В глазах защекотало от слез. Она хотела бы этого больше всего на свете. Но разве это возможно, после того, что те два урода сделали с ней? Бьянка тяжело вздохнула.

— Прости, но… я не могу… я не готова…

— Не волнуйся, — ласково сказал Амрен. — Ничего не будет, пока ты сама этого не захочешь. Мы не будем торопить события.

Он не понял. Наверняка, он подумал, что она девственница, и потому не решилась пойти с ним до конца. А что будет, когда он узнает грязную правду? Захочет ли он иметь с ней после этого дело? Может, скрыть?.. Нет, какой смысл ему лгать, правда все равно рано или поздно всплывет.

— Я боюсь, что никогда не смогу, — с горечью вымолвила она. — Понимаешь, меня… меня…

Горло перехватило спазмом, и она осеклась, не в силах закончить фразу. Амрен молчал, а его черные глаза медленно наполнялись гневом.

— Кто это с тобой сделал? — наконец тихо спросил он. — Я убью его.

— Капитан того корабля, что привез нас сюда, — с трудом выдавила она.

— Как его звали? Что за корабль?

Бьянка сглотнула. Ей было больно даже произносить это имя.

— Умберто, — наконец сказала она. — А на носу корабля была фигура синей гарпии.

— Умберто с «Синей гарпии». Мы найдем его. Этот кусок ослиного дерьма заплатит за каждую пролитую тобой слезинку. Клянусь тебе!

— Спасибо… — Бьянка тяжело вздохнула. — Ну вот, теперь ты все знаешь…

— Да. — Амрен стиснул ее ладонь. — И это ничего не меняет. Я хочу, чтобы ты была со мной.

Она подняла на него заплаканные глаза.

— Но зачем я тебе? Такая.

— Потому что я люблю тебя.

У нее перехватило дыхание.

— Как ты можешь так говорить? Ты же меня совсем не знаешь.

— Зачем мне скрывать правду? Я полюбил тебя с первой же встречи, просто боялся себе в этом признаться… сама понимаешь, почему.

— А если я никогда не смогу…

— Это не важно.

— А как же Лейла?

— Не будет больше никакой Лейлы.

— Но…

— Никаких «но». Иди сюда!

Приподнявшись с ковра, Амрен легко коснулся губами ее щеки.

— Я люблю тебя, Бьянка из Хейдерона. И больше никто не посмеет тебя обидеть!

В груди разлилось приятное тепло. На несколько минут воцарилось молчание. Прохладный аромат мятного чая убаюкивал, даруя расслабленность и блаженное успокоение. Амрен сидел напротив, и белоснежный фарфор чашки ослепительно блестел на фоне смуглой кожи красивых мужских рук. Жгучие глаза неотрывно смотрели на нее, и Бьянка проваливалась в их бездонную черноту. В комнате было так тихо, что она отчетливо слышала биение своего сердца.

Это признание в любви стало для нее полной неожиданностью, и она не знала, что ей делать дальше. Ее безудержно тянуло к Амрену, но видение, вспыхнувшее в мозгу, воспоминание о кошмаре — такое четкое, такое ясное — вселяло в душу липкий серый страх.