Снегурочка без права выбора

Я судорожно сглотнула, чувствуя, как холодеет спина, а в животе становится жарко. Нет, так нельзя. Нужно немедленно перестать таращиться на его губы и посмотреть куда-то в другое место, более безопасное. На потолок, например, или на пол. Или на принесенный завтрак, наконец. Я зажмурилась, чувствуя, как сумасшедше колотится сердце. Лица коснулось теплое дыхание, и через секунду горячие влажные губы прижались к моим губам. Вроде бы я протестующе пискнула. А может, не пискнула, а подумала. Или даже не думала, потому что все мысли куда-то пропали. У поцелуя был привкус джема и солнца. И южного моря, потому что шумело в ушах, и кружилась голова, а в животе сладко екало и обрывалось, словно я плыла по высоким волнам – вверх-вниз, вверх-вниз… Упоительно, невыносимо приятно. До дрожи, до боли, до стона…

– Что-то не помню, чтобы я о чем-то таком умоляла… – прошептала я, когда мы на мгновение разорвали поцелуй.

– Да, я и сам понял, что не дождусь. Но вы можете остановить меня… – хрипло прошептал он, и от звука его голоса, от ощущения горячего дыхания на шее по телу прокатилась волна жара.

Кто бы меня остановил…

– Нет… Да… – совершенно запуталась я, и вместо ответа качнулась навстречу.

И мир исчез. Остались только томительно нежные прикосновения губ, сошедшихся изгиб в изгиб, дразнящий язык и тянущий голод внизу живота. Он слегка отклонился, я всхлипнула и потянулась следом, не в силах оторваться. Не сейчас, не пущу… Обвила руками крепкую шею, потянула к себе, ближе, еще ближе… Он хрипло вздохнул и жадно впился в мой рот. И все будто встало с ног на голову, или наоборот, вернулось туда, где и должно было быть. Потому что только так и только с ним было правильно. А по-другому нельзя, невозможно. И сердце, которое бухало гораздо выше, чем положено, то ли в горле, то ли в голове. И грохот крови в висках, и колючие сладкие искры под кожей. И хриплый шепот на ухо, от которого каждый волосок на теле вставал дыбом. И желанная, правильная тяжесть мужского тела, и мужские сильные руки, тискающие там, где хотят…

Одежда куда-то пропала, как будто сама по себе, и его живот в кубиках мышц оказался намного – намного! – лучше, чем во всех эротических снах. Почему-то дышать было трудно, но какое это имело значение, когда он был с со мной и во мне, и вокруг меня. А потом вдруг стало ясно, что больше нельзя терпеть, и надо быстрее, быстрее. И все потемнело, закружилось, свернулось в узкий горячий тоннель, в конце которого было что-то нужное, необходимое нам обоим, и добраться туда можно только вдвоем, а иначе никак не получится. А вместе вот-вот, еще капельку, скорее!

И тьма взорвалась, раскрошив мир на кусочки, и осыпалась, осев испариной на разгоряченной коже.

Я пошевелилась и лениво открыла глаза. Свитер Игоря Самойловича спущенным флагом свисал со спинки кровати, остальные вещички беспомощной кучкой валялись на полу. Поперек моего живота по-хозяйски лежала тяжелая мужская рука. А водолазка, так и не стянутая до конца, складками свернулась на шее, беспомощно распластав по постели пустые рукава. М-да-а-а… Хорошо хоть не придушилась.

Я ожидала, что будет неловко. А еще – что он сделает что-то такое, что заставит меня пожалеть о своем мимолетном порыве. Или напомнит о моих «никогда» и «ни за что». Или предложит повторить, но в костюме Снегурочки.

Я много чего ожидала.

А вот чего не ожидала совсем – так это того, что мы будем на двоих доедать завтрак, который в постель, вырывать друг у друга остывший кофе, перемажемся джемом и отправимся в душ, а там…

Я не думала, что с ним может быть так легко и просто. И томительно-сладко. И уезжая и прощаясь с его родителями, я, конечно, буду смущаться, но как-то очень по-домашнему. Вроде бы – все свои. И он внезапно – свой. И я уже спокойно рассказываю ему о его феерическом стриптизе у меня во сне. И о том, как сексуально он гудел мне в ухо пылесосом. И мы смеемся.

А когда подъезжаем к моему дому – он целует меня в щеку. Ему надо на работу. Это важно. Но он скоро позвонит. Очень скоро, я даже не успею соскучиться. Это, наверное, и есть счастье?

Глава 28

Я поднялась на свой этаж, зашла в квартиру, закрыла за собой дверь и только собиралась спокойно обдумать все, что только что произошло, как в дверь позвонили. Это еще кто может быть?

Я шла к двери, теряясь в догадках. Кто это может быть? У нас в подъезде кого-то ограбили и теперь полиция опрашивает жильцов? А может быть, это какие-то мошенники звонят в дверь, чтобы притвориться водоканалом?

А что. Соседи ко мне не ходят, порядочные люди в наше время без звонка не являются. Хотя нет… Знаю я одного типа – жутко непорядочного. Может, важные дела отменились? Или появилось другое – еще более важное? Соседи ко мне не ходят, а все порядочные люди в наше время тоже без звонка не являются. Хотя нет… Знаю я одного типа – жутко непорядочного. Может, важные дела отменились? Или появилось другое – еще более важное?

Но по ту сторону двери стояла моя давняя подруга Наташка. Та самая настоящая Снегурочка, которая так невовремя сломала руку. Впрочем, почему невовремя?