Снесла Баба Яга яичко

– Скажи ему, дорогая, что фотографироваться я не буду ни за какие деньги, – ответил Мевло, но Кукла его перебила.

– А гонорар господина Мевлудина? – спросила она у мистера Шейка.

– Тысячу долларов за час съемок, – сказал мистер Шейк и добавил, – это очень высокая почасовая оплата. Надеюсь, вы это понимаете.

Кукла перевела все Мевлудину.

– Скажи ты ему, что не буду, – сказал Мевло.

– Три тысячи! – сказал доктор Шейк.

– Не нужно мне этого, дорогая, на что мне его доллары?! Ты только посмотри на него, дорогая, впился в меня, как клещ, прямо не отцепишь!

– Пять тысяч!

– Ты что, дорогой, глухой или тебе просто надо вымыть уши?! Нет, и точка!

Теперь Мевло напрямую обращался к мистеру Шейку, который взглядом просил Куклу о помощи. Кукла, разумеется, переводила совсем не то, что говорил Мевлудин.

– Он говорит, что побаивается такого предложения, – сказала она.

– Семь тысяч! – сказал мистер Шейк и почти сердито добавил, – скажите господину Мевличке, что одна работа влечет за собой другую. У меня есть связи в Голливуде. Я уверен, что человек с его внешними данными легко сможет сделать карьеру и в кино.

– Всё карьера да карьера! Не собираюсь я, дорогой, сниматься, не хватало, чтобы мои, в Боснии, меня потом увидели и начали надо мной смеяться, – уперся Мевло.

– Десять тысяч! – сказал теперь уже действительно сердито мистер Шейк. – Побойтесь бога, даже Наоми столько не получает!

– Какая еще Наоми? – переспросил Мевло.

– Наоми Кемпбелл, манекенщица, знаешь? – объяснила Кукла.

– Наоми, дорогой мой, меньше чем за сорок тысяч и с постели не поднимется, – сказал Мевлудин равнодушно.

– А откуда, прошу прощения, вам это известно?! – спросил взбешенный мистер Шейк.

– Так мне Вупи рассказывала!

– Какая Вупи? – спросила Кукла.

– Вупи Голдберг.

Звучало невероятно, хотя, действительно, это имя бросилось в глаза мистеру Шейку, когда он изучал список прославленных гостей «Гранд отеля N».

В этот момент к столику подошла молоденькая девушка в цветастом летнем платье и туфлях без задников, надетых на босу ногу. У девушки было лицо с мягкими чертами, усыпанное ржавыми веснушками, и пышные волосы цвета меди, которые веселыми кудряшками подрагивали на ее шее. Держа в руке вафельный рожок с мороженым, девушка села и, слегка расставив ноги, левой ступней потерла икру правой ноги.

– Моя дочка, Рози, – сказал недовольным тоном мистер Шейк. По его лицу было видно, что внутренняя армада его надежд медленно идет ко дну.

Девушка, глядя в основном не на присутствующих, а на мороженое, которое подтекало по стенкам рожка, переместила его из правой руки в левую, а правую подала сначала Кукле, потом Мевлудину. Капелька растаявшего мороженого соскользнула с рожка и упала на руку Мевлудина. Мевло оцепенел: он уставился на капельку, как на золотую монету, упавшую с небес прямо ему в руки, – потом аккуратно слизнул ее и заулыбался.

– Скажи ему… – сказал он спокойно, – что я согласен.

А потом заглянул в лицо мистеру Шейку и повторил:

– Ай эм ин![32]

Мистер Шейк выхватил из кармана чековую книжку, подписал чек с впечатляющим авансом и вручил его Мевлудину. Правда, скорее он сделал это, чтобы произвести впечатление на Куклу, а не на упрямого молодого боснийца…

А мы? Мы пробиваем себе дорогу вперед.

Ботинок вечно в жизни ногу натирает,
История всегда в удобной обуви шагает.

2

После косметических процедур для лица Беба решила попробовать что-нибудь еще из богатой палитры возможностей спа-центра. Рекламная брошюра предлагала ванну с сеном луговых трав, ванну в кашке из овсяных хлопьев («Вот уж, наверное, отвратительно», – подумала Беба), ванну с морскими водорослями – и все это в сочетании с разными видами массажа… В конце концов Беба остановилась на «Сладких снах», которые включали в себя размокание в ванне с горячим шоколадом и массаж. Предварительно она, конечно, спросила у Пупы, можно ли все это записать на счет их апартаментов. Пупа не имела ничего против, и даже напротив.

– Да на здоровье, отмокай в свое удовольствие. Выйдешь как конфетка! – сказала она.

Молодая женщина в белом медицинском халате ввела Бебу в помещение, которое показалось ей декорацией к фильму. Комната была небольшой. В центре стояла медная ванна, выглядевшая как старинная. Стены покрывали шелковистые зеленоватые обои, на одной стене висела репродукция «Женщина с попугаем» Ренуара, а под ней на старинной жардиньерке стоял папоротник. «Ну и кич», – подумала Беба. И что только могло заставить дизайнера соединить зеленоватые обои, ванну, ее назначение и репродукцию на стене?!