Размах каннибализма Бабы Яги скромен по сравнению с каннибализмом обычных ведьм, или Менад, вакханок, которые в состоянии транса зубами разрывали живых животных, а потом, под предводительством Агавы, матери Пенфея (согласно Еврипиду), разорвали на куски и самого Пенфея.
Здесь я хотела бы обратить ваше внимание на замаскированные детали, которые могут быть связаны с Бабой Ягой. В первой части мать автора очень неохотно допускает дочь на собственную территорию. Мать отождествляет себя с домом – или, точнее, она сама и есть дом, – поэтому присутствие дочери, так же как и те вещи, которые та вносит в дом, она воспринимает как нарушение территориальной целостности. Хотя на первый взгляд история с тумбочкой выглядит тривиально, она имеет символическое значение: тумбочка кажется матери совершенно неприемлемой, но мать ее принимает после покраски, т. е. принимает после того, как тумбочка пережила трансформацию, во время которой была символически пережевана и съедена. Хотя отношения Пупы и Бебы с их детьми в тексте вашего автора лишь обозначены и не разработаны, их можно охарактеризовать как травмирующие, как символический каннибализм. Беба, в частности, в одном месте говорит о себе, что она «убийца» собственного сына.
Мать, сестра, жена
Семейное положение Бабы Яги противоречиво. Баба Яга – это женщина без мужа. В чешской версии у Ежибабы есть муж Ежибабель, и уже одно только его имя говорит о соотношении силы. Больше всего недоумений вызывает материнский статус Бабы Яги: где-то упоминается дочка, Маринушка, а где-то даже сорок одна дочка. Кое-где Бабу Ягу называют и матерью змеев. В одной сказке, наевшись в результате обмана соли и муки, Баба Яга пьет морскую воду, чтобы утолить жажду, пьет до тех пор, пока не лопается, в результате чего на свет появляется
Баба Яга – репрезентант темной стороны материнства. Она появляется и как злая мачеха, и как зловещая повивальная бабка, и как лжемать (в одной сказке она имитирует голос матери героя, в надежде подманить его и съесть). Иногда, очень редко, возникают и перверсные мотивы: в одном месте Баба Яга сосет грудь героини, в другом – требует от молодой девушки петь ей детскую колыбельную и укачивать ее, пока она не заснет. Баба Яга окружена (потенциальными) символами женской сексуальности: ее печка – это матка, избушка на курьих ножках – женский живот. Ступа Бабы Яги – это тоже символическая матка, которая одновременно могла бы быть и маткой ее матери, Бабы Ягишны. В частности, Баба Яга иногда ласково разговаривает со своей ступой и называет ее «ступушкой-матушкой»!
Реакции на женщин у Бабы Яги женоненавистнические, у нее есть склонность к неуместному соперничеству с молодыми героинями. Их она, в основном, трактует как своих прислужниц, приказывает им выполнять трудноосуществимые домашние работы[86]. Однако чаще Баба
Яга выступает в роли помощницы, избавляющей девушек от бед и невзгод. Даже погубив по ошибке собственную дочь (или собственных дочерей), Баба Яга, похоже, не столько охвачена отчаянием из-за утраты, сколько гневом и желанием отомстить. К мальчикам она относится злобно, их она съедает, а вот с молодыми мужчинами любезна, почти заискивающа: их она и накормит, и напоит, и поговорит с ними, и даст магические предметы, которые избавят их от напастей и помогут в отношениях с любимыми девушками. А если герой сказки ведет себя вежливо и прилично, Баба Яга и ее сестры превращаются в ласковых, доброжелательных и щедрых бабушек[87].
Несмотря на то что Баба Яга окружена гипертрофированными женскими символами (большая грудь, ступа, избушка, печь), у нее есть и мужские черты. Так, она говорит басом, у нее длинный нос, костяная или железная нога, длинные железные зубы – и она не умеет готовить (!). Часто она угощает нежеланных гостей несъедобными вещами: железным хлебом, солеными пряниками, похлебкой, в которой плавают человеческие пальцы или слюни. Баба Яга часто «говорит мужским голосом». В сказке «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что» Баба Яга говорит: