Снежная Королева

Старуха и верно управилась мигом. Лера вместо вопроса показала разорванный бланк больницы с той стороны, где была неразборчивая фамилия.

— Кто такой? Ломов? Лаков? Ломаков? Не помните такого больного?

— Ах вон что… — протянула нянька. — Вон кто тебя интересует… Опоздала ты, девонька, он уж когда помер… Уж сколько времени прошло…

— Значит, ничего не помните? Ну так я другого кого-нибудь поищу, — Лера сделала вид, что хочет убрать пятисотку обратно в кошелек, и старуха заторопилась.

— Не Ломов это вовсе, девонька, и никакой не Лохов, а Ломовой. Ломовой Алексей Прохорыч, вот. Память-то у меня хорошая! Дело это было уж с полгода тому, в апреле, как раз снег полностью сошел. Привезли его с огнестрельными ранениями в тяжелом состоянии. Жуткое дело! Ну, конечно, операцию сразу сделали, пули вынули. А только он все равно вскорости помер, сердце, видать, не выдержало. Или еще что, я уж не знаю. Но мужик крепкий был, доктор сказал, если бы столько крови не потерял, он бы его вытащил.

— А кто в него стрелял? — спросила Лера.

— Да кто же знает? — старуха отвела глаза. — Перестрелка была на шоссе, он троих уложил насмерть. Но и сам не выжил. Милиция, конечно, приезжала, а что толку, если все умерли? Свидетелей-то нету!

— Кто с ним в палате лежал?

— Да кто… — нянька помедлила, вспоминая. — Васька Шлыков лежал, наш, оредежский. Он в аварию попал на своем грузовике, ноги отнялись. А еще… мужик такой серьезный…

— Затворов, — решилась подсказать Лера.

— Точно! — расцвела нянька. — Был такой! Он со шпаной сцепился — машину, что ли, угнать хотели или так пошутить. Отбился он, конечно, только побили его сильно, он и попал к нам. А Ломовой этот… куда его девать-то? У нас реанимация на одного человека, там как раз Анна Семеновна из библиотеки помирала. Ну его и сунули к этим в палату. Он к утру умер, не приходя в сознание.

«А вот тут вы, бабушка, ошибаетесь, — подумала Лера, — пришел он в сознание и успел этим двоим рассказать все про ценную вещь, что спрятана в лесу. Оттого и разорвали они листок, чтобы ни один сам не смог до того места добраться, а только вместе…»

— Помер он, милиция тут покрутилась да и отбыла восвояси, — вспоминала старуха, не сводя настороженных глаз с купюры, — а тут наезжают на двух машинах таких больших, черных.

— Джипы, что ли?

Ну да. И давай спрашивать — как да что. Тех в палате пытали — не сказал ли чего тот-то перед смертью? Они говорят, нам чужие дела без надобности, мы вообще спали всю ночь, глаз не открывали! Похороны отгрохали богатые! Гроб красоты необыкновенной, из какого-то иностранного дерева, да еще позолоченный, цветов — целый магазин скупили. Мне за обмывание — тысячу рублей отвалили! — Старуха мечтательно зажмурилась.

— Больше ничего не было?

— Да что ж? Похоронили его, после Затворов этот из больницы выписался и уехал, а Васька Шлыков — тут живет, недалеко, куда он денется без ног-то?

— Никто про это больше не спрашивал?

— Были тут как-то какие-то черные, — старуха нахмурилась, — приехали, проперли прямо к главврачу, давай чего-то требовать, кричать. Да только наш главный — мужик солидный, авторитетный, его на простой крик не взять, сам кого хочешь переорет. Те и убрались ни с чем, поняли, что их не боится никто.

Покудахтав еще немного, бабка получила наконец вожделенную бумажку и ретировалась за ненадобностью.

***

Обойдя длинное приземистое здание пекарни, Лера увидела неказистый покосившийся домик под толевой крышей. В маленьком оконце виднелся горшок герани. Открыв калитку, она поднялась по крыльцу и постучала. Ей никто не ответил, но из-за угла домика донеслись какие-то неясные звуки. Спустившись с крыльца, она обошла дом и увидела под навесом что-то вроде мастерской. За низким верстаком сидел в инвалидном кресле грузный, заросший щетиной мужчина неопределенного возраста. Колени его были прикрыты байковым одеялом. Перед ним, сложив руки на животе, стояла деревенская тетка лет семидесяти.

— Ну вот, тетя Сима, готова твоя посудина, — мужчина протянул тетке кастрюльку и вытер руки тряпицей. — Только, смотри, не забывай ее на огне! Опять прогорит — починить не смогу! Новую будешь покупать. Небось с соседкой языками сцепилась, с Никитишной?

— Ой, милый! — тетка засмущалась. — Кино смотрела, про любовь, и забыла, что кастрюлька-то на огне… все ждала — поженятся они или нет… Спасибо тебе, касатик, как новая стала!

Она протянула мастеру сложенную бумажку, искоса взглянула на Перу и заторопилась.

— Ну, давайте, — проговорил мужчина, как только за теткой захлопнулась калитка.

— Что давать? — переспросила Лера.

— Ну я-то откуда знаю? Что у вас там сломалось? Радио, что ли? Сразу предупреждаю, эти… мобильники я не чиню, квалификация не позволяет!

— Да нет, у меня ничего не сломалось… я по другому делу…

— Корзинка, что ли, нужна? — хозяин неловко повернулся, показал на груду плетеных из ивняка корзин. — Выбирайте… маленькие по пятьдесят, большие по сто…

— Я что — похожа на грибника? — усмехнулась Лера.

— Не похожа, — кивнул хозяин, и в его глазах загорелся мрачный огонь. — Так чего тогда надо?