Снежная Королева (СИ)

— Я знаю, — прошептала он, обвивая меня руками за талию и пряча лицо на груди. От ее горячего дыхания, что проникало даже через рубашку, у меня голова шла кругом. — Он мне во всем признался. Я тоже часто бываю… убедительна.

Оставался еще один вопрос, оставить без внимания который я не мог. Я надеялся, что Даша сама расскажет мне, но…

— Даша, скажи, ты видела мою смерть? — по тому, как напряглась в моих объятиях девушка, я понял. Все понял. Но решил — пусть, сколько нам отмерено, столько мы и будем вместе. Но Даша снова удивила меня ответом, а я невольно затаил дыхание.

— Я видела, Глеб, — ее голос звучал глухо, но она не спешила отходить от меня, все также стояла, уткнувшись в мою грудь. — Только не смерть, а жизнь. Твое будущее. Это было в ту ночь, когда… — она не договорила, но мне и не надо было. В ночь, когда мы стали близки. В то утро, когда я сделал ей предложение. Только почему она столько времени молчала? — Я впервые увидела не смерть, а жизнь. Ты шел рядом с красивой темноволосой девушкой, смотрел на нее с такой любовью, что…

— Что? — повторил хрипло я, чувствуя, как надежда просыпается во мне.

— Я впервые тогда узнала, какая на вкус ревность, — призналась тихо она.

— И какая? — не смог удержаться от вопроса, хотя понимал, что ей тяжело признаваться мне в своей слабости. Даша подняла на меня свои ясные глаза, в которых застыли горечь и боль.

— У нее вкус крови, Глеб, — серьезно ответила она, пристально смотря мне в глаза, — я случайно тогда прикусила губу, и во рту оказался этот вкус. Мне было больно видеть тебя таким счастливым, видеть, как ты обнимаешь и целуешь ее. Как счастлив, держа на руках вашего с ней ребенка. И поняла, что не хочу. Не хочу, чтобы ты выбирал, и решила отпустить.

Стало понятно, почему в то утро она была так взвинчена, почему пыталась уйти и оттолкнуть меня. И сейчас я свою ошибку повторять не хочу.

— Я поэтому не хотела тебе ничего рассказывать, — призналась она и снова спрятала лицо на моей груди.

— Даша, если бы ты только рассказала мне, — прошептал я, касаясь губами ее макушки. — Снежинка моя колючая, да со мной не может идти ни одна другая женщина, кроме тебя, любимая. И ни на одну из них я не стану смотреть с любовью и нежностью. И, знаешь, я рад, что у нас есть это будущее….

Я отстранил ее от себя, чтобы с нежностью заглянуть в румяное от смущения лицо, а потом неожиданно для нее опустился перед ней на колени.

— Даша, я знаю, что наделал много ошибок, знаю, что у тебя новая жизнь, полная любви близких, но… я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Знаю, что твои родные против меня, что твой дед хочет отдать тебя замуж за какого-то… жениха, — мне не удалось скрыть досаду, и последнее слово я буквально выплюнул, — но я не отдам тебя никому и…

— Глеб, тут уже ничего не поделать, — как-то грустно проговорила Даша, — дедушка подобрал мне кандидатуру самого лучшего мужчины, а я не смогла отказаться. Я люблю его и жду от него ребенка.

— Что? — только смог выдохнуть я, чувствуя, что комната начинает вращаться вокруг меня. Мне показалось, что Даша вонзила в меня нож, а сейчас медленно проворачивает лезвие, так было больно. Что там… мои приступы, тогда не было настолько остро! Она вдруг поймала мое лицо руками, с тревогой вглядываясь в мои глаза. — Ты любишь его… а он?

— И он тоже… любит, — на ее губах расцвела улыбка, а у меня внутри скручивалась тугая спираль из ярости и желания убить этого… гада. — Только что признался и замуж позвал…

— Любит… замуж позвал… только что… — я чувствовал себя полнейшим идиотом, повторяя за ней ее же слова, а она только улыбалась и кивала. Мне бы подняться и найти этого… смертника, который собирается забрать у меня мою девочку, мою Снежинку…. Но смысл медленно, но верно достиг серого вещества, и я недоверчиво посмотрел на счастливую девушку. — И ты… согласна?

— Да, — кивнула она, хитро сверкнув своими синими глазищами, — Глеб, я согласна! Согласна стать твоей женой.

Я подскочил, все еще неверяще смотря на улыбающуюся Снежинку. Это она… она только что сказала, что…

— Ребенок? Ребенок?! — прохрипел я, не зная, что делать — радоваться или выть от безысходности.

— Да, наш с тобой, — она слегка покраснела, легонько коснувшись скрытого под платьем животика, а потом прошептала, словно испугавшись, что нас кто-то услышит, — не только к твоим Вестникам «ходят» боги… во сне. Я свободна от проклятия, Глеб. И ты тоже, и наш малыш. И остальные дети, которые обязательно у нас родятся. Мой дар оплачен, так сказала Фригг. Мы выполнили ее условие.

И я тоже вспомнил свой сон, и условие, которое должно было передаваться на словах, и которое, видимо, со временем забыли. И свой сон или бред, когда я прощался с Дашей, а она одна сделала все, чтобы выполнить условие.