Снежная пантера

Земля была величественным музеем
К несчастью, человек не был хранителем.

Засада требует, чтобы душа все время оставалась начеку. Я открыл секрет благодаря засаде: всегда выигрываешь, если регулируешь частоту воспринимаемых ощущений. Никогда я не переживал такого острого трепета органов чувств, как в эти недели в Тибете. Оказавшись дома, я продолжал смотреть на мир изо всех сил, изучать его скрытые стороны. Не важно, что теперь в порядке дня не было пантеры. Подстерегать — это линия поведения. Если ее держаться — жизнь не проходит мимо. Можно устроить засаду под липой около своего дома, под облаками и даже сидя за столом у друзей. В мире происходит больше вещей, чем мы думаем.

Самолет, огромное средство передвижения. Он нес нас в Чэнду утренним рейсом. Лео читал. Мари не отрывала взгляда от Мюнье, смотревшего в иллюминатор. Ну то есть любовь не означает «смотреть в одном направлении» («Земля людей» Экзюпери). Мари думала о будущем, Мюнье прощался с пантерами. Я думал о своих потерянных любимых. Их образы вспыхивали во мне при каждом появлении пантеры.

Чэнду, неизвестный европейцам пятнадцатимиллионный город. Для китайцев — средний. Для нас — исходная матрица в жанре кошмаров Филипа Киндреда Дика, где лампочки освещают переулки, а куски мяса, привязанные к потолку в мясных лавках, отражаются в лужах.

В полночь мы шли в спокойной однородной толпе, колыхавшейся медленными волнами. Для меня, мелкобуржуазного француза, это было странное зрелище. Огромная масса народа упорядоченно двигалась шагом, не смешиваясь, хотя ею никто не командовал, никто не приказывал.

На следующий день нам предстояло вернуться в Париж. А сейчас надо было убить ночь. Мы направились к парку в центре города. Вдруг Мюнье закричал:

— Смотрите вверх!

Ошалевшая сова удирала в парк, хлопая крыльями в пучках света. Мюнье и здесь ловил сигналы дикого мира. Сообщничество человека с миром зверей делает переносимым пребывание на городских кладбищах. Я рассказывал Мари и Лео историю потерпевшего кораблекрушение полинезийца Тавае, которого долгие месяцы носило в лодке по Тихому океану. Он каждый день разглядывал планктон, зачерпнув его ведром, и, бывало, даже беседовал с крошечными существами. Это занятие позволило несчастному избежать слишком близкой встречи с самим собой, то есть депрессии.

Смотреть на животное означает приникнуть глазом к дверному глазку. За ним — скрытые миры. Не существует слов, чтобы эти миры описать, нет такой кисти, что могла бы изобразить их. Можно только уловить мерцание. Как писал Уильям Блейк в «Пословицах ада»: «Ты что же, не понимаешь, что самая малая птица, прорезывающая воздух, это огромный мир наслаждений, недоступный твоим пяти чувствам?» Да, Уильям! Мы с Мюнье понимаем, что мы не понимаем. И для нас это достаточный повод для радости.

Иногда даже необязательно видеть животных. Бальзамом может быть одно упоминание о них. Роман Гари в начале «Корней неба» рассказывал, что депортированным в лагеря смерти становилось легче от описания зрелища отстрела слонов в африканской саванне.

Мы пришли в парк. Там гремела ярмарка. Мелькали карусели, что-то бормотали громкоговорители, пар от пирожков обволакивал мерцание огней. Это не понравилось бы даже Пиноккио. Кругом плакаты с партийными лозунгами. Китайские народ проиграл на двух досках. Политически он подчинен социалистическому принуждению. Экономически — вертится в стиральной машине капитализма. Индюк с двумя головами из современного фарса с молотом и программным алгоритмом на знамени.

Какое место оставалось сове в этом лазерном мире? Могут ли пантеры вернуться в мир глобальной ненависти из одиночества и тишины, последних радостей несчастных?

Но в конце концов — чего тосковать? Есть еще волшебные аттракционы и мороженое. На что жаловаться? Ярмарка в разгаре, почему не присоединиться и какое значение имеют звери, когда хоровод продолжается?

Мюнье умолял нас уйти из парка. Карнавал стучал по его нервам. При том, что они у него крепкие. Проходя через ворота, он ткнул пальцем в небо: «Посмотрите на луну!» Она была полная.

— Единственное, что осталось от дикого мира на расстоянии взгляда. В парке луну не было видно из-за гирлянд.

Он не знал, что год спустя китайцы установят искусственную на скрытом экране.

Вот так мы покончили с Землей.

Скоро Вселенная поймет, что такое человек.

Наступает тьма.

Прощайте, пантеры!

Фотография фауны Тибета, сделанная Венсаном Мюнье во время его многочисленных пребываний на высогорном плато, опубликована в альбоме «Тибет: камни, звери» (издательство «Kobalann», стихи Сильвена Тессона).