Снежная роза

Еще один незнакомец. Еще один авторитет. Она знала, что Сесили и Эдвард были обеспокоены по поводу Арабеллы. Она не могла не знать. Она не присутствовала на обследовании, которое убедило их поместить Арабеллу в психиатрическую лечебницу, но она хорошо знала, что привело к такому результату. Арабелла, искренняя и честная до предела, понятия не имела, что могла быть игрушкой в их руках.

— Да. Хороший человек, истинно верующий. Новообращенный. Сочувствует нашему делу. Он знает Возлюбленного, он понимает. Он намерен присоединиться к нам в должное время. Он позаботился, чтобы меня переместили из психушки в дом миссис Портер в Пэкхеме. Она добрая женщина, вдова, которая берет к себе пациентов, не подходящих для психиатрической лечебницы, которым тем не менее не позволено жить одним. Она за ними присматривает. Что ж, ей хватило пяти минут, чтобы убедиться, что никакая я не сумасшедшая. С ней живет одна бедолага — смирная, но не в себе, маниакально моет руки каждые две минуты, не способна разговаривать, что-то себе под нос все время напевает. Трудно придумать больший контраст, и преподобный Эшли быстро убедил миссис Портер отпустить меня. И я телеграфировала тебе меня встретить. — На лице Арабеллы появился злобный оскал: — Но эта гнусная Ханна, ее дочь, — я уверена, что она получает плату от властей. Она, должно быть, предупредила их о моих планах. Я ей никогда не доверяла! Я объяснила миссис Портер, что удерживать меня — незаконно, если я в здравом уме. Я не опасна ни для себя, ни для окружающих. Не имеет значения, что другие не согласны с моими убеждениями. Летти, это означает, что я должна быть на свободе. Так постановил суд, это прецедент! И преподобный Эшли это знает, именно он сказал мне, что я могу уйти, если хочу. И теперь… — Арабелла снова выпрямляется, вдохновленная собственной речью. — Я еду домой, чтобы вернуть то, что мне принадлежит.

«Вот те на! — думает Леттис. — Это означает неприятности». Она не уверена, на чьей стороне ей следует быть, — ни одна из них ее не привлекает. Она знает, что под внешней респектабельностью Сесили и Эдварда скрывается стремление распоряжаться семейным состоянием в собственных интересах, однако тот факт, что они зашли так далеко, ее пугает. Если они готовы держать Арабеллу под замком, то не могут ли они поступить таким же образом и с ней? В конце концов, Арабелла брала ее на одно из молитвенных собраний…

Нельзя не признать, что у нее и близко нет такого состояния, как у Арабеллы. Десять тысяч в год — хорошие деньги, но это не идет ни в какое сравнение с богатством сестры. И дом принадлежит ей. Тем не менее она знает, что Эдвард хотел бы заполучить все, если бы только мог, в том числе дом.

Особенно дом.

Она знает, что ее зять хочет завладеть домом, считает его своим по праву, поскольку после смерти отца он глава семьи — другие сестры не замужем.

Арабелла погружена в приятные фантазии о предстоящей битве и не обращает внимания на потрясенное выражение лица сидящей напротив пожилой дамы, которая осознала, что путешествует с сумасшедшей. Леттис улыбается ей и старается показать, что Арабелла неопасна.

«По крайней мере, для окружающих, — уныло думает она. А вот для себя…»

Ее старшая сестра всегда была эксцентричной и склонной к фантазиям. Общение с феями на песчаных дюнах во время каникул на морском берегу, консультации с медиумами ради того, чтобы побеседовать с миром духов и, в особенности, с их матерью — Арабелла всю свою жизнь что-то искала. Теперь она это нашла. Ревностную, непоколебимую веру в человека, который направляет ныне ее жизнь, которому она готова посвятить себя целиком, без тени сомнения, человека, которого она называет Возлюбленным.

«Я никогда не хотела быть в чьей-нибудь власти», — думает Леттис. За окном проплывают поля, за ними вдали виднеются зеленые леса. Арабелла заснула, привалившись щекой к изумрудному меху, ее шляпа съехала набок. Вот как это кончается.