Снежная роза

Летти молчит. Для нее ложь — это проклятие. Однако она так старалась выполнить просьбу Возлюбленного, что стала верить, будто и в самом деле что-то видела.

— В какой-то степени, — наконец говорит она. — Мне удалось увидеть, чего хочет божественная воля.

— Ах ты бедняжка! — вдруг говорит он. Его голос печален. — Ты хорошая девочка, правда? Ты ничего этого не просила. А теперь ты в этом так же погрязла, как и все они. — Он вздыхает в темноте. — Я знал, что выбраться из всего этого мне будет непросто. Теперь вижу, что это будет еще труднее, чем я думал.

Летти осознает, что начала думать об Артуре днями напролет. Если когда-то он был чуть ли не призраком, слонявшимся по дому, которого она едва замечала, то теперь любая комната, где его нет, выглядит пустой и безжизненной. Когда она его видит, он кажется ярче и живее, чем любой другой человек в доме, и его вид радует ее, поднимает настроение и делает походку более легкой. Ей стало легче справляться со своими обязанностями, и в жизни появился своего рода проблеск, которого раньше она не знала. В то же время она, находясь рядом с ним, стала чувствовать странную неловкость. За трапезами она едва способна поднять на него глаза, а пальцы у нее дрожат, когда она нечаянно прикасается к нему.

Когда он говорит: «Будь так добра, жена, передай мне соль», она понимает то, чего раньше не поняла бы, — он ее поддразнивает, однако эти слова заставляют ее волноваться.

Время от времени в такие минуты она ощущает на себе взгляд Возлюбленного, не один раз она видела, что он смотрит на нее оценивающе. Она чувствует, что он наблюдает и за Артуром.

Чего он хочет? Какова божественная воля?

Каждую ночь Артур рассказывает ей о себе еще немного и расспрашивает ее. Он задает вопросы о ее детстве, проведенном в этом доме, и о том, чего она хочет для себя.

— Разве ты не надеешься повидать мир за пределами этого дома? — спрашивает он.

— Раньше, думаю, хотела. Когда-то я собиралась учиться. Я подумывала о профессии медсестры или учительницы. Но с тех пор, как появился Возлюбленный, все изменилось.

— Почему все должно было измениться? — раздраженно спрашивает Артур. — Ты же не его вассал.

— Потому что мир теперь здесь, — просто говорит она. — И какой смысл в учебе или работе, если Судный день близок? Поэтому мы здесь. Мы будем готовы, когда этот день придет. Он неминуем. Так говорит Возлюбленный.

Артур молчит.

— Хотелось бы мне, чтобы ты поверил, — мягко говорит она. — Я бы хотела, чтобы ты был спасен.

— Я бы тоже хотел, чтобы ты была спасена. Полагаю, мы по-разному понимаем, что такое спасение.

Ее трогают эти слова, ей приятно при мысли о том, что он желает ей добра. Но как они могут увязать воедино то, во что верит каждый из них, она не знает.

«По крайней мере, он сейчас здесь, — думает она. — Со мной он в безопасности. Он не должен уезжать отсюда».

Арабелла не спускается вниз к завтраку и весь день проводит в своей комнате. Она говорит, что у нее все прекрасно, вот только побаливает голова. На следующий день она снова отсутствует, и Летти поднимается с ней повидаться, обеспокоенная ее здоровьем. Когда она входит в спальню, тихонько, чтобы не потревожить сестру, кровать пуста, простыни смяты, а покрывало отброшено в сторону. Из гардеробной доносятся звуки рвоты. Летти торопится туда и видит Арабеллу, склонившуюся над раковиной. Ее сильно тошнит.

— Арабелла! — Она подбегает, отводит волосы сестры назад и ласково обнимает за плечи. — Ты больна. Я должна вызвать врача.

— Нет. Нет. — Арабелла сплевывает в раковину и устало выпрямляется. — Не надо. Нет смысла.

— Что ты имеешь в виду? Ты нездорова, это очевидно. Как давно ты так себя чувствуешь?

— Меня тошнит уже пару недель, но со вчерашнего дня я чувствую себя действительно больной большую часть дня.

— Большую часть дня? — От беспокойства у Летти округляются глаза. — Давай-ка снова в постель. Что же это может быть? Ты почти ничего не ела последние два дня, так что отравиться не могла, так ведь?

Арабелла ничего не говорит, но позволяет Летти уложить ее в постель и подоткнуть одеяло.

— Пожалуйста, позволь мне вызвать врача, — умоляет Летти, когда Арабелла, кажется, успокоилась.

— Нет! Нет! Не сейчас. Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, — говорит та.

— Узнал что? Что ты заболела?

Арабелла бросает на нее взгляд, снисходительный и в то же время вызывающий.

— Нет, глупенькая. Неужели ты не видишь того, что прямо перед глазами? Я нездорова, потому что у меня будет ребенок. Такая тошнота бывает на ранней стадии беременности. Через какое-то время она пройдет. Надеюсь.

Летти пристально смотрит на сестру, переваривая услышанное.

— Ребенок? Ты уверена?

— Думаю, я знаю симптомы. И все они у меня налицо.

— Но как ты могла забеременеть?

— Не будь такой глупой. А ты думаешь как? У меня есть муж, не так ли?