Снежный король. Продолжение.

Похоже, в этом вопросе король гостье доверял, несмотря на всю испытываемую к ней неприязнь.

— А ты не догадываешься? — удивилась она. — Ты впустил в свою крепость не того человека. От твоей ученицы, — она абсолютно точно знала, что я нахожусь здесь, в комнате, и тем не менее смотрела исключительно на Ингвара, — расходятся волны тепла. Огнем веет даже за пределами замка. Его улавливают все, кто только способен чувствовать колебания стихий. Я уже говорила, что ей здесь не место, и предлагала решить проблему. Ты так до сих пор этим и не занялся, и положение ухудшается с каждым днем. Прошло более половины срока, а семена Хлада так и не дали ростков в ее душе. При таких обстоятельствах трудно оставаться оптимистом. Повторяю: предоставь это мне. И я быстро решу вопрос. А ты сможешь найти нового ученика и последователя, более подходящего для этой роли.

Я молчала, не прячась, но и не стараясь привлечь к себе внимание. Ранкара только что предложила Ингвару убить меня. Сложно было понять ее слова как-то иначе. Но что ответит он? И как поступлю я сама? При том, что не приемлю холод и не намерена пускать его в свою душу до тех пор, пока это от меня зависит. И какую роль играет во всей этой истории маленькая льдинка в моем глазу? Разве не должна она в ближайшем будущем уничтожить все то тепло, которое так не нравится жрице? Или что-то пошло не по плану, и льдинка все-таки не работает?

Меж тем Ингвар приблизился к Ранкаре и остановился, лишь когда их разделяло не более трех шагов. Взгляд его стал тяжелым, давящим, будто сверхсовременный пресс, способный в считанные секунды превратить в пыль любой предмет, который ненароком попадет в контейнер. Жрица смотрела в его глаза с неудовольствием, но без малейших признаков страха. Она подняла голову, распрямила плечи, и теперь даже казалась выше, чем прежде. Казалось, воздух между ними становится вязким, утрачивает прозрачность и вот-вот превратится в физически ощутимый барьер.

— Ты ее не тронешь, — с убийственным спокойствием произнес король, когда казалось, что еще чуть-чуть — и пространство между ними заледенеет.

— Я не понимаю, — посетовала Ранкара, тоже немного успокаиваясь. — Почему?

— Я уже говорил: она у меня в замке и потому под моей защитой.

— Ты говоришь ерунду, — поморщилась жрица. — В замке, ну так что? Ты станешь защищать от Хлада любого, кто случайно забредет в твой дом? Может, заступишься и за грабителей, если однажды они покусятся на твои богатства?

— Тут ты ошибаешься, — парировал Ингвар. — Кстати, спасибо, что напомнила. Наведывается сюда одна расхитительница гробниц, позарилась на то, что осталось от прежних деревень. При случае надо будет обратить ее в ледяную статую, чтобы всем прочим было неповадно. Но речь сейчас не о том.

— И все же это странно, — печально повторила Ранкара. — Мне очень многое понятно в тебе, Ингвар. Мы знакомы сто лет, и, кажется, я знаю тебя, как свои пять пальцев. Я понимаю губительность твоих морозов и неистовость ветров. Вижу истоки твоей приверженности делу Хлада. Мне ясна твоя верность стихии, серьезность и суровость. Я понимаю твое одиночество и даже ту ненависть, которую ты испытываешь ко мне. Загадкой остаются только две вещи. Зачем ты пригрел здесь этого щенка…

Она небрежно махнула рукой в сторону Барсика, колыхнулся широкий рукав красивой голубой шубки.

— Не щенка, а кота, — огрызнулся зверь, но очень-очень тихо, хорошо осознавая серьезность момента.

— …и с какой целью сейчас защищаешь эту девку, — заключила жрица. — Ты не желал ее здесь, она попала в твой замок случайно. Как мотылек, ненароком залетевший в приоткрытое окно. Это не ученик, не гость и даже не домашнее животное. Ему не предлагают миску с молоком.

Я присоединилась к Барсику в клубе нелюбителей сравнений Ранкары, но, как и он, предпочла и дальше хранить тишину. Мотыльков, которые мельтешат перед глазами, стараются прихлопнуть. А те, что забиваются в темный уголок, имеют шанс спокойно дожить свой век. Спокойно, хоть и безрадостно.

На этот раз король не рассердился. Он даже улыбнулся и недоверчиво покачал головой, пристально глядя в глаза своей оппонентки, словно удивляясь ее ограниченности.

— Первый пункт мы уже много раз обсуждали, Ранкара, — заговорил он, и свистящий в оконных щелях сквозняк будто вторил его голосу. — Я не стану вновь поднимать эту тему. Что же касается девчонки… Я говорил тебе, что в моем замке она — под моей защитой, но если тебя не устраивает такая причина, есть и другие. Первая: она умеет лазить по деревьям.

Глаза жрицы выпучились от удивления и, признаться, тут я была с ней полностью солидарна. Зато кот понимающе и как-то очень довольно усмехнулся, хотя это, конечно, заметила только я.

— Причина вторая, — не поведя и бровью, продолжал король. — Она отдала свою шубу и свое одеяло горцам, чтобы защитить их от холода.

Ранкара поморщилась, и я снова ощутила себя на ее стороне, настолько глупым показался мне сейчас собственный поступок. Что может сделать пара шкур в борьбе за выживание целой деревни?

— Причина третья: она чуть не запустила в Барса предметом обуви.