Снежный пожар

— Порой мне кажется, что ты знаешь намного больше, чем говоришь, — предположила я.

Он крепче сжал мои руки — и выпустил, глядя на меня мрачно, чуть отстраненно, и я знала, что существуют темы, которых нельзя касаться в разговоре с ним. Он проявит ко мне дружеское участие, поможет, выслушает. Но есть барьер, через который мне не следует переступать. Тем не менее, я должна была задать ему еще один вопрос.

— Чего добивается Шен? Знаю, что она испытывает собственнические чувства по отношению к Адрии и ревнует ее ко мне, но похоже, этим дело не ограничивается. Словно я в чем-то перебежала ей дорогу.

— Может, и так. Я и сам хотел бы узнать, что у нее на уме.

Он искренне беспокоился за Шен, но мне было не до того.

— Почему она так на меня ополчилась? Почему не упускает случая, чтобы доставить мне неприятности, не брезгуя даже мелкими уколами?

— Радуйся, что они мелкие, — посоветовал мне Клей. — Радуйся тому, что она не такая, как Марго. Когда Марго разбилась, она захотела потянуть за собой в бездну весь мир. Ну а теперь будет лучше, если ты поднимешься наверх и отдохнешь.

Я покачала головой.

— Сейчас со мной все в порядке. И чувствую себя лучше. И здесь мне нечего бояться. Мне будет полезно пообщаться с нашими гостями. А потом мне все же придется вернуться в Грейстоунз. Там слишком взрывоопасная обстановка. И меня беспокоит, что Джулиан может отказаться помогать Стюарту — из-за меня.

— На Джулиана это не похоже. Он может вышвырнуть тебя вон, — улыбнувшись, заметил Клей, — но не думаю, что он станет вымещать зло на Стюарте.

Мы услышали, что постояльцы начали выходить из столовой.

— Мне пора, — сказала я, вставая. — И спасибо тебе, Клей. Спасибо за то, что выслушал меня… и за все.

— Боюсь, я не слишком тебе помог.

— Ты помог мне успокоиться, избавиться от нервной дрожи. Клей, я еще не читала твою рукопись. Слишком много всего на меня навалилось. Но в ближайшее время прочту.

Он пожал плечами.

— Когда тебе будет угодно. Жизнь кое-чему учит, и писатель рано или поздно перестает с замиранием сердца ждать отзывов о своей работе. По-моему, тебе не обязательно возвращаться в Грейстоунз сегодня, но, если твое решение твердо, я тебя провожу. И, Линда, поверь: я рад, что ты сюда приехала. Быть может, ты тот самый катализатор, которого нам недоставало. Может, с тобой и опасно иметь дело, но думаю, что ты приближаешь развязку, способствуешь обнажению тайных пружин интриги. А в этом мы больше всего и нуждаемся.

Я отвернулась, растроганная. Он до сих пор принадлежал Шен, а я… я принадлежала Джулиану, которому, разумеется, это было безразлично.

Выйдя из кабинета, я присоединилась к гостям. Только тут я сообразила, что сегодня пятница — начало уик-энда. События развивались так стремительно, что я потеряла представление о времени. Оно казалось мне спрессованным, позволяющим прожить целую жизнь за считанные часы.

На следующей неделе Стюарта почти наверняка отпустят под залог, он поселится в Грейстоунзе. Тогда он мне поможет — если Джулиан разрешит мне остаться. Скорее всего, Стюарт прав, и ключевой фигурой во всем этом деле является Эмори. Может быть, в присутствии Стюарта Джулиан всерьез примется за выяснение истины. Хотя у меня не раз возникало подозрение, что на самом деле никто в Грейстоунзе не хочет знать правды. Неужели его обитатели боятся правды? Боятся, что она окажется губительной для того, кого они любят и стремятся защитить?

В этот вечер я была более чем рассеянной. Я прерывала тех, кто ко мне обращался, не в силах сосредоточиться на смысле простейших фраз. К счастью, по случаю уик-энда собралось довольно многочисленное общество, гостям было весело и без меня. Редактор из Коннектикута сдержал обещание и привез свою любительскую музыкальную группу, которая с подкупающей непринужденностью исполняла собственные песни, заставляя подпевать весь зал.

Я не заметила, когда исчез Клей. Без консультации с ним я не смогла ответить на какой-то вопрос, заданный одним из гостей. В комнате отдыха его не было. Я заглянула в кабинет, затем на кухню, где уже заканчивали работу. Никто не знал, куда он делся, никто его не видел, и он не оставил записки.

Я прошла в задний вестибюль, где располагались вешалки, и обнаружила, что куртки и ботинок Клея не было на месте. Накинув парку, я побежала по тропинке к стоянке его машины. Ее там не было. Я не знала, взял ли он с собой лыжи, но была почти уверена, что, Клей поехал к горе, чтобы выяснить, что затеяли Эмори и Шен. По правде сказать, это меня обрадовало. Вернувшись, он все мне объяснит.

Музыканты из Коннектикута были в ударе, и гости развлекались как могли. Я снова пошла на кухню и сделала себе сандвич; я внезапно почувствовала, что проголодалась. Там я разговорилась с мальчиком, который мыл посуду.

— Ты когда-нибудь катался с горы ночью? — спросила я у него.

Он улыбнулся, обрадовавшись тому, что представилась возможность поговорить о лыжах.

— Конечно. Кто же это не делал?

— Например, я. Ну и на что это похоже?

Он пожал плечами, гремя посудой.