Снежный шар

Я знаю. Право решать принадлежит зрителям. Актер не может по своему желанию покинуть Сноубол, если рейтинг его сериала достаточно высокий. Но мне уже очевидно, что любовь зрителей к бесконечным убийствам и к самой убийце тает на глазах. Так что мое изгнание из Сноубола – это лишь вопрос времени. Но я уверена, Ча Квибан успеет избавиться от меня еще раньше.

– Скажи мне, что случилось. Я помогу тебе со всем справиться! – Нахмурившись, она ударяет себя ладонью в грудь.

Я рада видеть ее такой, и мне хочется улыбаться, но сердце вдруг сжимается, и к горлу подкатывает комок. Я быстро встаю и, отвернувшись, подхожу к окну.

– Эй, Чо Мирю! – раздается из-за спины ее резкий голос. – Если ты вот так уедешь, мы больше никогда не увидимся. Тебе что, все равно?

Ча Хян ничего не знает о моей настоящей жизни. Желая добиться от меня ответа, она подходит и разворачивает меня к себе.

– Прошу, расскажи, что у тебя случилось… – Я плачу, и она наседает еще настойчивей. – Ты что? Ну зачем?… Я знаю, что в твоем сериале все не так безоблачно…

Она даже не догадывается о том, что мне приходится делать. В Сноуболе мои видеозаписи может просматривать только Ча Квибан, и ни один актер из недавно приехавших в Сноубол не стал бы рассказывать режиссеру Ча Хян о содержании моего сериала и тем самым нарушать Закон о спойлерах. Однажды на прогулке она заметила, что какие-то актеры шепчутся за нашими спинами, но, когда она спросила, в чем дело, они ничего не ответили и молча ушли. В следующий раз я сама взяла ее под руку и поспешила поскорее увести подальше оттуда. Я бы хотела, чтобы она никогда не узнала о моей второй жизни.

– Давай сделаем вот что, – предлагает она, взяв меня за руку. – Я стану твоим режиссером, а ты будешь сниматься в моем сериале на вторых ролях.

Я качаю головой. Этого не допустит Ча Квибан, но и я не готова на такое пойти.

– Ча Хян, я так не смогу.

Я не заслуживаю жить в комфорте и уюте, не заслуживаю быть счастливой. Всю оставшуюся жизнь в моей душе будет место только для раскаяния и сожалений.

– Мирю, пожалуйста! – Она с силой трясет меня за плечи.

В углу гостиной переливается веселыми огоньками рождественская елка, которую мы вместе нарядили.

– Ты будешь присылать мне письма на Рождество? – Я хочу позволить себе хотя бы раз в год чувствовать себя счастливой. Хоть я этого и не заслуживаю. – Пиши когда захочешь – неважно, раз в год или раз в два года.

Если письма перестанут приходить, я буду думать, что у тебя все хорошо и ты меня позабыла.

– Эй!

Чувствуя свое бессилие, она утыкается лбом мне в плечо.

– Как можно о таком просить, зная, какой ужасный у меня почерк?

Меня одновременно душат смех и слезы. Ча Хян сотрясается от рыданий. Ее плач разрывает мне сердце.

– Как же я могла быть такой глупой эгоисткой, пытаясь всеми силами удержать тебя здесь… Если бы я знала, что тебе приходилось здесь так несладко…

– Я хотела все выдержать и терпела…

Терпела – по-другому и не скажешь. Между актером и режиссером не должно быть слишком близких отношений. Встречаться следует не чаще пары раз в неделю. И если время встречи превышает полчаса, это уже вызывает подозрения. Мы с Ча Хян дали уже достаточно поводов для обвинений.

Пока продолжалась наша запретная дружба, я успела убить еще пятерых человек. В двух случаях полиция считала меня главной подозреваемой. Но до суда дело не дошло. Я ни разу не оставляла на месте преступления ни следов, ни очевидцев.

Похлопывая Ча Хян по спине, я гляжу на рождественскую елку в углу.

– Интересно, сколько гирлянд сейчас горит на таких елках.

Чтобы зажечь подобную гирлянду, кто-то во внешнем мире должен без остановки крутить ступальное колесо.

Ча Хян вдруг как будто прорывает:

– Да провались она к чертям собачьим, эта проклятая система всеобщей справедливости…

Я снова смеюсь сквозь слезы.

– Ты права, катился бы этот Сноубол к черту вместе со всем семейством Ли Бон.

Любуясь великолепным видом из окна, я мечтаю о том, чтобы кто-нибудь однажды разрушил систему правопорядка, установленную в Сноуболе. И если моя помощь, помощь убийцы, способна приблизить этот день, я тут же приду и сделаю все, что от меня потребуется.

Осознание и уверенность

Я открываю глаза. Ощущения странные: во всем теле разлита тяжесть, словно оно набухло водой, но голова при этом ясная. На столике у кровати стоят стеклянный стакан и бутылка с водой. Я приподнимаюсь, чтобы попить, и замечаю видеокассету с приклеенной запиской.

«Посмотри, как будешь готова».

Вставив кассету в видеомагнитофон, я беру пульт и нажимаю на кнопку. На экране пустая студия новостей. В следующий миг перед камерой, держась за руки, появляются три девушки. У одной из них рана на лбу и кровь заливает лицо, так что разглядеть его почти невозможно. Две другие как будто не пострадали, но волосы их спутаны и взъерошены.

Окровавленная девушка начинает говорить:

– Добрый вечер, уважаемые телезрители. Я появилась на этот свет для того, чтобы однажды стать Ко Хэри, мне даже удалось некоторое время побыть в ее роли. Меня зовут Чон Чобам.

Что это?