Снежный шар

Как только мы забираемся по лестнице и оказываемся в грузовом отсеке, Мён Сомён, которая добралась раньше нас, принимается хлопать меня по плечу, приговаривая: «Молодчина, Чопаб!»

Вскоре в грузовом отсеке появляется та, по чьей вине ко мне прилипло новое прозвище. Несмотря на то что мы уже две недели назад покинули ее дом в поселении для отставных режиссеров, Ча Хян все никак не может привыкнуть к постоянным морозам и все так же стучит зубами.

– Прости, надо было мне помочь тебе!

Когда я, напротив, благодарю Ча Хян за то, что не стала мешаться под ногами, Хван Санна от души хохочет.

– Если в пути вам что-то понадобится, стучите ногой в стенку! – говорит она перед тем, как закрыть дверь грузового отсека.

Пока я благодарю ее за напутственные слова, мне на глаза попадается ящик, стоящий в углу. В ящике обнаруживаются небольшой обогреватель, несколько одеял, пластиковый контейнер с порошком какао, термос с горячей водой и многое другое.

– Кажется, у нас здесь есть все, о чем только можно мечтать! – воодушевленно замечаю я. – Огромное спасибо!

Мён Сомён и Син Синэ тоже обрадовались, увидев какао, а Хван Санна улыбается нам в ответ, довольная тем, что ее усилия не пропали зря.

– Ну что ж! Увидимся в Сноуболе!

– Да! – отвечает наша троица хором, пока Ча Хян продолжает дрожать от холода.

– Имейте в виду, что, когда мы приедем в Сноубол, у нас не будет времени на долгое прощание. Я подам знак за пять минут до приезда, и с этого момента всем нам нужно собраться и быть начеку.

Мы с готовностью киваем, и дверь грузового отсека закрывается.

Огромные колеса крутятся все быстрее, набирая скорость. Наш грузовик несется через заснеженную равнину. Еще четыре часа дороги – и на горизонте покажется взлетно-посадочная полоса аэропорта, а в самом ее конце располагается пограничный пункт контроля на въезде в Сноубол.

Включив обогреватель, мы устраиваемся рядышком, смываем грим и снимаем парики. Я достаю из рюкзака огромный фонарь, ставлю его на пол, и мы садимся вокруг него. В свете фонаря наши одинаковые лица выглядят жутковато.

– Аха-ха-ха! – разражаемся мы дружным хохотом.

– Так и хочется появиться где-нибудь вместе с вами, и пусть кто-нибудь попробует отгадать, кто из нас кто.

Моя неосторожная шутка заставляет всех умолкнуть.

– Мы ведь все правильно делаем? – Син Синэ задает вопрос, на который ни у кого нет ответа, и тут же решает сменить тему: – Вам хорошо спалось в поезде? Я вот никак не могла уснуть… Все боялась, вдруг из-за этой истории моя жизнь станет еще хуже… Вам не страшно? Что, если нас отправят в тюрьму за нарушение закона о СМИ?

– Эй! С чего это нас отправят в тюрьму? Мы ведь жертвы преступления! – Несмотря на уверенный голос, в глазах Мён Сомён прячется сомнение.

Тем временем Син Синэ продолжает:

– А что, если мы попадемся в лапы полиции, не успев даже добраться до здания, где находится телестудия? Незаконное проникновение в Сноубол – это ведь само по себе серьезное преступление.

– Думаешь, нам стоит вернуться домой?

Син Синэ понуро качает головой:

– Нет, думаю, это не выход.

– Как же тогда быть?

– Не знаю… Наверное, продолжить путь, несмотря ни на что…

Мён Сомён тяжело вздыхает, а Син Синэ вдруг оживляется:

– Знаете, в чем наша сила? Мы ведь и есть те самые милые девушки, живущие по соседству, которым все так завидуют. И теперь эти девушки собираются покорить Сноубол.

В грузовом отсеке снова раздается наш дружный смех. Желая сохранить веселый настрой, я объявляю, что настало время выпить какао.

Мы усаживаемся с кружками обжигающего напитка и болтаем обо всем, о чем не могли поговорить, пока ехали в поезде.

– Ты когда-нибудь стреляла в человека?

Мён Сомён неторопливо кивает, а Син Синэ глядит на нее с восхищением:

– Как бы я хотела быть такой, как ты! Если бы мне в руки попало оружие, я бы тут же застрелила своего отца, вернее, того человека, которого им считала.

От ненавистных нам людей мы переходим к тем, кто скорее вызывает у нас симпатию.

– Чопаб, неужели тебе и вправду не нравится Ким Чено?

– Нравится. Но только как друг! Правда, боюсь, теперь нашей дружбе конец…

– Всего лишь как друг? Так мы тебе и поверили!

Без конца подшучивая друг над другом, мы катаемся по полу, схватившись за животы. Иногда наш разговор касается чего-нибудь печального, например смерти родителей Сомён под обрушившимися перекрытиями или гибели моего отца, который пожертвовал жизнью, спасая семью. В такие моменты мы поддерживаем друг друга коротким молчанием. Мне хочется, чтобы и завтра можно было точно так же сесть и снова поговорить о том о сем. Но когда мы вернемся в родные поселения, то останется лишь изредка обмениваться друг с другом письмами. При мысли об этом мне становится грустно.

В перегородку грузового отсека стучат. Из кабины раздается едва слышный голос Ча Хян:

– Через пять минут приезжаем!

Глубоко вздохнув, мы начинаем тщательно готовиться к прибытию: оставляем в машине теплые вещи, которые ни к чему нам в Сноуболе, а сами переодеваемся в легкую одежду, которую подготовила для нас Ча Хян.

Напоследок все втроем крепко беремся за руки.