Читаем Снежок (СИ) полностью

А что делать? Подходящих случаю заклинаний он не знает. Положиться ни на кого, кроме узкого круга своих, которые почти бессильны, не может. Да и какой смысл соревноваться в том, в чём наверняка проиграешь или что-то изобретать, если есть старый надёжный способ закрытия вопроса? А что радикальный, так оставлять в живых того, кто на тебя покушался и ему за это ничего не было, он позволить себе не может. Тем более следующей целью может стать одна серьёзная девочка со взрослым взглядом на жизнь. Или просто подвернуться под руку. Да и приятелям он такой участи не желал.

К уничтожению последних улик Поттер подошёл серьёзно. Носки, выполнившие роль перчаток, спалил в камине, добавив для быстроты “Инсендио”, которому подруга его успела научить. Всё. Спать.

Уроков Защиты, начиная со следующего дня, не было, а в “Пророке” сообщений о гибели преподавателя в Хогвартсе так и не появилось. Кто-то продолжал вести не вполне понятную скрытную политику. Вот так - был Квирелл, не стало Квирелла - кому какое дело? Гермиона, разумеется, в число безразличных обывателей не входила, но при отсутствии фактов какой-либо стройной версии не получалось, а тот единственный, кто мог всё прояснить, делиться с ней информацией не собирался. Незачем ей такое знать, нервы здоровее будут и сон крепче. Зато теперь у Гарри есть шанс дождаться, когда подруга вырастет и позволит ему… ну, много чего позволит. Она ведь прямой речью ему в этом не отказала! Так что, можно надеяться. И есть для чего жить.

А ещё в его жизни появилась новая истина: врагов желательно уничтожать сразу по выявлению, не задерживаясь. “Главное - вовремя заметить, точно выявить и хорошо подготовиться,” - думал начинающий охотник на тёмных магов, искоса поглядывая на директора. - “Тебе, затейник, я пока точно нужен живым, так что время есть. Но расслабляться всё равно не стоит.”

***

Учёба в школе чародейства была интересна сама по себе. Уметь творить чудеса - да об этом мечтает любой мальчишка и любая девчонка! В этом моменте имелось и странное - ребята из волшебных семей подобного восторга не испытывали и вели себя точно так же, как ученики обычных школ: одни старались, другие ленились. Магглорождённых было не очень много, но они, в большинстве своём, подражали потомственным волшебникам. Для Гермионы это было странно - попасть в сбывшуюся мечту и тупо бакланить!

Разумеется, Гарри вёлся за подругой, отчего слыл если и не круглым отличником, то уж прилежным и старательным учеником - точно.

Несмотря на прилежание, далеко не всё шло гладко. Ему очень не хватало организованности подруги и её острой памяти. Опять же желание постичь секреты зельеварения, соотнося его с обычной химией, отнимало много времени, потому что ни того, ни другого Гарри толком не знал.

Успехи на этом тернистом пути случались редко и в половине случаев не проходили проверки практикой. Кроме тайны помешиваний, в которой он, впрочем, начал понемножку сомневаться, ему удалось постичь только основные вопросы использования флоббер-червей. Зато в учебнике химии он добрался до понятий “катализатор” и “ингибитор” и заподозрил толчёные змеиные зубы в наличии именно этих свойств. А тут подоспел канун Рождества со сборами, планами и прочими атрибутами зимнего праздника.

- Гарри! Бабушка просила меня узнать, какой подарок ты хотел бы получить. Понимаешь, не что-нибудь символическое, а настоящую нужную тебе вещь. Не дешёвую. И, пожалуйста, не отнекивайся, - неожиданно насел на Поттера Невилл. - Она была ужасно зла на тебя за то письмо, что мне нужна обязательно своя волшебная палочка, но, подумав, решила попытаться, даже при самом призрачном шансе, что это мне поможет. И вот, - мальчик улыбнулся и развёл руками, - спустя три месяца выяснилось, что и в чарах, и в трансфигурации я добился уверенных оценок на уровне “Выше ожидаемого”. Ну, да, мне помогали, но, главное, палочка слушалась! Пожалуйста, не обижай бабушку, - вновь посерьёзнел он, просяще глядя на приятеля. - Она бы подарила тебе самую лучшую метлу, но у тебя уже есть.

Размышлял Гарри недолго.

- Гермиона! Ты опробовала мётлы Алисии, Анжелины и Кэтти? Какая тебе подходит?

- Комета-260 в самый раз будет.

- Отстой! - встрял Рон. - Она разгоняется только до шестидесяти.

- Зато вёрткая, отлично управляется и устойчива на виражах, - парировала Кэтти. А Гермиона кивнула. Летала она редко, но всегда с настроением. Вот с тех самых пор, как переломила свой страх, когда погналась за Малфоем.

- Первокурсникам не положено, - вмешался Перси Уизли.

- Мне разрешили, - парировал Гарри. - И не сказали, что метла у меня должна быть только одна. - “Вот принесло же зануду именно сейчас!”

- Но летать на ней будешь не ты, - попытался настоять на своём староста.

- По барабану! - снова вмешался Рон. - Когда мне Фред или Джордж дают полетать, ты не возникаешь.

- Но они тебе родные братья, - не унимался Перси.

- А Гарри с Гермионой родные друзья, - выкрикнул Оливер Вуд. - А мне не помешает охотница в резерве.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза