Читаем Снежок (СИ) полностью

- Спасибо, Добби. Я всё понял. Отправляйся обратно, - домовик исчез с тихим хлопком. А Гарри стало стыдно из-за того, что он давненько не наведывался в кабинет директора Хогвартса и не подслушивал из-под шкафа. Всё-таки каникулы действуют очень расслабляюще. И ещё он давно не проведывал маленькую Бетси. Бетси, ясное дело, важнее.

***

В доме Смитов Снежка встретили приветливо, назвали правильным человеческим именем, угостили гусиным паштетом и уложили в кукольную кроватку.

- Жалко, что ты так редко нас навещаешь, - вздохнула девочка. - Наверно, у тебя много важных дел. Моя подружка Сью считает, что, когда я вырасту и стану взрослой, то от моего поцелуя ты превратишься в прекрасного принца и женишься на мне.

Гарри тут же выбросился из окна.

Неужели она совсем ничего не поняла? А ведь, и правда, в момент, когда Бетси в начале лета пришла в себя, она не сильно утруждала себя вопросами. Тот факт, что рядом с кроватью находятся совершенно посторонние юноша и девушка, её ничуть не взволновал. А потом, кажется, Джон и Мэри рассказали дочери не всё, чему были свидетелями. Отчего, интересно, они такие сдержанные?

***

Учебный год начался немного коряво. Сначала долго капризничал мотор в машине дяди Вернона, поэтому прибытие на вокзал Кинг Кросс получилось поздним - до отхода поезда оставались считанные минуты. А тут, как назло, барьер отказался пропускать Гарри на платформу. Пришлось аппарировать с сундуком и совой в клетке прямо к ограде и тащить вещи до гриффиндорской гостиной. Про то, что это нетрудно сделать заклинанием, вспомнил только устроив сундук на обычное место. А совятню Хедвиг и без него найдёт. Хотя, и тут он тупит: её нужно было выпустить ещё на Тисовой - долетела бы с удовольствием. “Н-да, чё-то не мой сегодня день,” - думал подросток, лениво выходя из гостинной. - “Потом ещё с Пушистиком объясняться, какого фига меня не было в поезде. Наверняка извелась вся.”

В пустынном замке царил непривычный покой. В окно было видно, как Хагрид запрягает в кареты крылатых лошадей, да в конце коридора на мгновение показалось привидение, так и оставшееся неузнанным.

Преподаватели о чём-то спорили в учительской - скукота. Пошел в библиотеку помогать мадам Пинс расставлять по стеллажам книги. Что-то чинить, что-то заменять на новые экземпляры. Ну и уткнулся носом в один из ветхих томиков с самого краешка запретной секции. Книга была о выведении драконов, виверн, василисков и мантикор - то есть существ в высшей степени опасных.

- Это Хагрид брал в прошлом году, - узнала библиотекарь. - А потом сунул не в то место. Четвёртый стеллаж вторая полка сверху с правой стороны.

Гарри только кивнул, погружённый в чтение. Так и время скоротал до праздничного ужина и распределения.

Разумеется, приехавшая вместе со всеми обеспокоенная Гермиона при встрече его публично обняла, на что обратил внимание только Драко Малфой:

- Поттер! Запачкаешься о грязнокровку, - за что мгновенно получил от Гарри чесотку на всё тело, а от Гермионы - жалящее в промежность. Присутствовать на ужине он не смог - оба этих проклятия вредят не сильно, но проходят только со временем, а медицина способна лишь слегка облегчить муки пострадавшего.

Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора от профессора Снейпа и плюс десять за невербальное исполнение чар от Флитвика дали разницу в сорок очков, что двум столь блестящим ученикам не больше, чем на месяц прилежной работы на уроках.

- Говоришь, проход на платформу сломался, - задумчиво констатировала Грейнджер. - Ещё сломался Малфой. В конце учебного года он вёл себя адекватно, а тут, словно сглазили его! Кстати, тогда в книжном именно его отец подрался с папой Рона - в поезде об этом много говорили.

- У них с папой вдруг повысилась агрессивность и увял критицизм в оценках, - согласился Гарри.

- Критичность, а не критицизм, - поправила Гермиона

- В общем, новый год начинается с новых странностей, - улыбнулся Поттер. - Кстати! Помнишь, в прошлом году сгорела хижина лесника? Так вот - Хагрид перед этим брал книгу про выведение драконов. Забавное совпадение. Рон! Ты ведь заглядывал к лесничему в начале весны. Дракона не видел?

Рыжий потёр всё ещё отчётливый шрам на руке и отвернулся.

- Точно. Это был ожог, - припомнила Гермиона. - Так что странностей вокруг нас сколько хочешь. Успевай только примечать. Хоть новых, хоть прошлогодних. Нет, Гарри! Нельзя столько учиться. А то мы всё в жизни пропустим, уткнувшись в учебники, - в этот момент изо рта Рона выпала надкушенная сосиска. Выпученные глаза парня чуть не бросились следом, на всякий случай он ущипнул себя. - Попробуюсь в этом году в квиддичную команду на позицию вратаря, - добила рыжика подруга. Близнецы оценили шутку, а Вуд - нет:

- В ближайшую субботу попробуем, - деловито ответил он.

- Да тебя же квоффл в кольцо внесёт, - вышел из прострации Рон, оборачиваясь в сторону Гермионы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза