Снисхождение. Том первый

— Однако! — вырвалось у меня. Я чего-то такого ожидал, и игра вроде как «18+», но все-таки…

А Вайлериус ничего не сказал. Он молча смотрел на ректора.

Ректор же, мудрейший Эразмус дар Фронбах, стоящий на четвереньках в забавных кожаных штанишках и с пучком травы во рту, смотрел на него.

И толстомясая красотка с плетью в руке, тоже смотрела на наследника престола Запада, на автомате похлестывая ректора по спине и приговаривая:

— Мой козлик кушает травку? Кушает? Кушает?

Что примечательно — после каждого «кушает» Эразмус совершал движение челюстями. Надо полагать — условный рефлекс.

И тут откуда-то сверху прозвучало, пусть очень несвоевременно, но зато чертовски приятно:

— Пакость удалась!

Глава четырнадцатая в которой речь большей частью идет о делах минувших

Вами выполнено задание «Отменная пакость»

Награды за выполнение задания:

3000 опыта;

+ 3 единицы к репутации с обитателями колонии пикси в городе Эйгене;

Примечание.

Рассказ старого Торча вы сможете выслушать после того, как вернетесь в колонию пикси, что находится в канализации города Эйгена, тогда же вы получите следующий квест цепочки.

Вот и славно, вот и хорошо. Дальнейшее, пожалуй, может дальше происходить без меня — не стоит слишком светить своим лицом, тем более что дело начинает принимать политический оборот, а такие вещи всегда привлекают внимание общественности. Проще говоря — скоро здесь будет полно народа. Когда волна спадет, законники Анны наверняка опросят всех присутствующих — кто тут был, что делал, что говорил? Она же не дура, сообразит, что вот просто так, ни с того, ни с сего ее сынулька взбелениться не мог, что был некий катализатор такого его поведения. И наверняка в рассказах всплывет какой-то босой человек в яркой рубахе, это уж можно не сомневаться. Так вот чем меньше народу вспомнит, как этот человек выглядел, тем меньше вероятность того, что Анна сообразит, что это я. Она все-таки не человек, а программа и идет от процентного соотношения полученных данных. Ну, хотелось бы в это верить.

И еще в то, что Вайлериус не проговорится.

— Что такое! — выплюнув траву из рта, буквально заревел ректор, тряся седой бородищей.

— Заблеял — без должного почтения сообщил один из студиозусов, как видно — самый смелый. А может — самый глупый. Или, что тоже вполне вероятно — самый предусмотрительный. Зачастую от своевременно сказанного дерзкого слова зависит вся дальнейшая судьба его произнесшего. Правда, всегда есть вероятность того, что эта судьба будет слепа, и никто не сможет предсказать, куда она забросит смельчака — на плаху или к престолу.

— Выбирайте выражения, Джеймс — посоветовал ему Расмус — Милорд ректор, думаю, вам следует подняться с колен. У принца Вайлериуса имеются к вам кое-какие вопросы. Да и у меня тоже.

— Я ваааасссс! — ректора затрясло, на губах у него выступила пена.

— Уууу, плохо дело — отозвался все тот же остряк — Он нас забодает.

— Идет коза рогатая — согласился с ним кто-то.

Как видно, ректора в Академии не сильно любили, поскольку особого сочувствия в глазах студиозусов к нему я не заметил, несмотря на всю пакостность сцены.

Не знаю — окочурился Эразмус дар Фронбах от сердечного приступа или нет — продолжения действа я не видел. Надеюсь, что обошлось. Не из жалости, нет, просто в условиях квеста значилось, что никто не должен умереть. С другой стороны — он уже закрылся, вряд ли на его результат повлияет то, что произошло после его выполнения.

Я тихонько покинул покои ректора, отметив, что угадал верно — народ к ним потихоньку начал стягиваться, и знакомыми коридорами побежал к тому месту, где находилась потайная дверь, ведущая вниз, в такую тихую и безопасную канализацию.

Жужелка уже ждала меня там, как видно путь через вентиляцию был короче.

— Ну, ты даешь! — оглядываясь по сторонам, затараторила она — Давай, отодвигай шкаф! Так вот — ну ты силен, человече! Вот потеха! Наши себе пальцы до локтей сгрызут от расстройства, что это не видели! Да что до локтей — на ногах будут ногти грызть!!!

Заметим — с ногами это была не фигура речи. При известном желании пикси такое себе могли позволить.

— Как бы он не крякнул — поделился я с Жужелкой своими опасениями, и рывком открыл проход внутрь — Вон его как заколдырило.

— Да и прах с ним — отмахнулась та, первой нырнула в лаз, скрипнула там второй дверью и продолжила уже оттуда — Козел он. Я и раньше это знала, а теперь вовсе в этом уверена!

Надо заметить, что три единицы репутации — это немало по отношению к пикси. По крайней мере, уважение Жужелки ко мне значительно возросло.