Сноха

Дом в Портобелло кажется сошедшим из фильма ужасов. Мрачный фронтон, запущенный сад. Давным-давно не мытые длинные узкие окна. Я вздрагиваю, открывая калитку. Представляю, как бы отреагировал Косогоров на такую недвижимость. Велел бы перекрасить в бежевый или бледно-желтый, а обрамления окон и эркер — белым цветом. А по углам обложить декоративным камнем…

«Стопэ, — обрываю себя. — Остановись, Оля. Твой Косогоров сделал выбор. Целует в макушечку Кирилла и подбирает, какой костюм надеть на свадьбу дорогого сыночка. А тебе он наплел о любви, планируя захапать Роберта. Ну, уж коли дорогой сыночка объявился, зачем тратить время и силы на чужого малыша?»

Я тяжело вздыхаю, поднимаясь по ступенькам крыльца. Такое чувство, будто иду на заклание. Открываю дверь и быстро нажимаю на кнопки сигнализации, отключая охрану. Захожу в холл и аж дыхание останавливается от удивления. Богато обставленная комната напоминает мне дом Терезы в родном городе. Вот только все сделано с необычайным вкусом. Даже сквозь белые чехлы, накинутые на диван и кресла, проглядывает благородная обивка цвета морской волны, а не имитация под кожу зебры или леопарда. Длинные белые вазы, покрытые пылью, расставлены в разных углах комнаты, а на камине стоят рамки для фотографий. Вот только бывшие хозяева так и не смогли доехать сюда.

— Да-а, недурственно, — тянет Алекс и в замешательстве проводит пятерней по вьющимся волосам. — Так ты у нас богачка, Олга, — смеется весьма неестественно. И когда Нора толкает его в бок, добавляет шутливо. — Вот брошу тебя, Нора, и женюсь на твоей подружке…

— Сдался бы ты ей, — криво усмехается она. — Наша девочка — темная лошадка. У нее в России жених. Богаче тебя, между прочим. Старый, правда…

Я смотрю на злое лицо подруги и еле сдерживаюсь, чтобы не врезать. Стесняюсь Юэнна и боюсь испугать Роберта.

— Жених? — удивляется Юэнн. — На сколько он тебя старше?

— Мама выходит замуж за моего дедушку! — радостно сообщает Роберт. — Он очень хороший! — кричит запальчиво, видя глумливые улыбки взрослых. — Мама, скажи им!

Мои бывшие друзья пренебрежительно улыбаются.

— За дедушку? — саркастически ухмыляется Алекс.

— За прадедушку, — вторит ему Нора и хохочет как ненормальная.

«До чего же противно, господи! Вадим уж точно не заслужил насмешек и сарказма!» — думаю я, чувствуя, как в душе поднимается ярость.

— Вам лучше уйти, — спокойно говорю я Алексу и Норе. И распахнув дверь, жду, когда сладкая парочка выйдет на улицу.

— Зря ты так, — укоризненно качает головой Юэнн. — Они же пошутили…

— Мне тошно, когда люди ценят других по достатку. Правда, тошно. Алекс бы и в шутку не предложил жениться на мне, останься я той бедной продавщицей с ребенком. Он из семьи сквайра и спит с дочерью адвоката. Считает, что жизнь удалась. Небольшое имение приносит постоянный доход. Он никогда не зарабатывал деньги с целью прокормиться. Нора хоть и держит магазинчик, но твердо знает, что, пока существует папина клиентура, она не помрет с голоду. А тут я, бедная продавщица, внезапно стала владелицей престижной недвижимости. Проехала на социальном лифте неположенные этажи. Норе завидно. А Алекс немного разочарован, что выбрал Нору, а не меня…

— Он такой старый? — напряженно спрашивает меня Юэнн.

— Кто? Алекс? — не понимаю вопроса я.

— Нет, дедушка Роберта…

— Лет на пять старше тебя. Ранний брак по залету… Сам понимаешь…

— Ты любишь его? — снова интересуется Юэнн, а Роберт застывает на месте, ожидая мой ответ.

— Да, очень, — киваю я. — Но у нас нет будущего…

— Почему?

— Каждый из нас сделал свой выбор и пошел дальше…

Честно говоря, мне трудно представить рядом другого мужчину. Аж зубы сводит от желания хотя бы издалека увидеть Вадима. Не удержусь ведь, со всего разбега брошусь на грудь и зареву как дурочка.

Я смотрю на бегающих по холлу собак, перевожу взгляд на сына, отвлекшегося от разговора взрослых.

«Поймет ли мой мальчик, когда вырастет, чем я пожертвовала ради него? Оценит? Или буркнет «а я тебя не просил».

Я пытаюсь отвлечься от тяжких думок и, подойдя к креслу, хочу снять чехол и сесть. Но ткань слишком пыльная.

«Сколько же лет тут никто не жил? — пробую прикинуть я и не нахожу ответа. — Скорее всего, с момента отъезда прежних хозяев тут никто не появлялся. Ни отец, ни Тереза. Купили и сами не поняли, какая жемчужина им досталась!»

— Эй, парень, — останавливает Юэнн Роберта, когда тот пытается вытащить кочергу из каминного набора. Подходит ко мне и, осторожно притянув к себе, быстро шепчет мне на ухо. — Выходи за меня, Олга. Особой любви не обещаю, но на долгосрочное сотрудничество и уважение можешь рассчитывать…

— Ты до сих пор любишь ее? — спрашиваю, внезапно вспоминая, что, кажется, кто-то мне говорил о невесте Юэнна.

— Да, — кивает он, не таясь. — И каждый месяц езжу на кладбище. Но это никак не отразится на нашей жизни, Олга. Просто, когда я помру в девяносто, похорони меня рядом с ней. Идет?

— Не знаю, Юэнн. Не торопи меня. Мне еще хочется надеяться на хэппи энд.

Невысокий толстый мужчина смотрит на меня внимательно и отрезает негромко.