Снохождение (СИ)

— О, мой Ваал… — схватилась за голову Миланэ, прижав уши.

Тонкий аромат цветов витал в комнате. За окном мягко шелестела листва кигелий. Тьма, рассеченная лишь одиноким подсвечником, призывала ко сну и покою. Постель была мягка и шелковиста. Но здесь, среди всего этого, Миланэ ощущала себя словно путешественница, страшным образом сражающаяся с химерами в ночном, скалистом, снежном северном лесу.

— Знаю, что Вестающие хотят нам прижать хвост, — небрежно-равнодушно молвил Синга, презрительно отмахнувшись. — Я знаю, что они ненавидят моего отца, а ещё больше — мать, которая даёт ему хорошие советы. Рано или поздно надо было ждать, что они вонзят клыки и в тебя, — подсел он к ней и сделал этот ужасный жест, что так не любит Миланэ — ткнул когтем прямо в центр тела, чуть выше живота.

— Они не искали меня. Я сама допустила большую оплошность…

— Какую? Расскажи! Чем именно они тебя прижали? — взял он ладони Миланэ. — Я смогу помочь, мы с отцом и матерью поможем тебе! Зачем тебе слушать каких-то Вестающих?

Она сложила ладони у рта.

— Из-за меня, Синга, пострадал мой любимый лев. Его зовут Амон. Из-за меня он очутился в заточении, и я не нашла способа вызволить его, кроме как с помощью Вестающих. Я убедила его… точнее, подтолкнула к краже одной вещи, которая была мне очень нужна. Он попался, его бросили в тюрьму. Я об этом узнала сразу после Приятия; украденная вещь находилась у меня, поэтому мне грозило изгнание из сестринства. Но Вестающие, узнав о проблеме, сами предложили помощь. Они отвели от меня все беды, но Амон остался в неволе. Вестающие пообещали, что помогут вызволить и его, если я буду послушна.

— Так, Миланэ, по порядку… — навострились уши Синги, а глаза загорелись огнём. — Значит, у тебя всё-таки есть другой?

— Да. Он в тюрьме.

— Расскажи, пожалуйста, кто он. Как вы познакомились? — размеренно спросил Синга.

— Зачем тебе это?

— Ты во многом мне доверилась сейчас, верно? Доверься и в этом. Расскажи, — размеренно, словно утверждая слова перед судом, сказал Синга.

— Когда я стала Ашаи твоего рода, то Вестающие устроили за мной слежку через Тайную службу Императора. Амон был её сотрудником…

— Погоди, значит этот Амон — ставленник Вестающих? — не дал договорить Синга, суетясь на кровати.

Миланэ встала, забрав от него ладони, посмотрелась в зеркало. Повернулась к нему:

— Он не их ставленник, он просто делал то, что велело руководство. Амон слабо представлял, кто я такая и зачем за мной следить.

— Так, откуда ты знаешь, что слежку устроили именно Вестающие?

— Они сами мне рассказали.

— Так, а теперь они упрятали этого Амона в тюрьму, чтобы ты билась, как рыба об лёд ради его освобождения, так получается?

— Нет-нет, Синга, он попал туда по собственной недальновидности… и моей тоже… Ты не понимаешь. Они его не прятали, а воспользовались ситуацией.

— По собственной недальновидности? Миланэ, вот ты расскажи, как именно он туда попал, — Синга прислонился к спинке кровати, возложив на неё руки.

— Он украл книгу из Марнской библиотеки и его схватили.

— Ты просила его красть книгу? Кража этой книги — и есть всё дело?

— Нет… То есть, мы с ним сначала готовились её украсть, но потом отказались от этой затеи, — ответила Миланэ, закутываясь в покрывало. Затем помотала головой: — Да, короче, в краже этой книги и заключается всё дело.

— Вы отказались от затеи. Но он всё равно украл, да? — уверенно-отрывчатые фразы Синги.

— Кровь моя, Синга, к чему ты клонишь?

— А тебя не смутило то, что лев, сотрудник Тайной службы, так легко пошёл навстречу в этой затее с кражей книги? — подался он вперёд, сжав перед собой кулак. — Тебя не смущает то, что он раскрыл себя и вы познакомились?

— Наше знакомство было случайным, Синга! Я попала в беду, я упала в воду с моста, а он меня спас! — схватилась за голову Миланэ, понимая, что никогда не сможет ему объяснить.

Всем. Нужно. Что-то. Объяснять.

— В воду? С моста? — нахмурился Синга, подёргивая усы. Выглядел он так, словно услыхал речь на незнакомом языке. Потом вдруг хищно закивал головой: — Спасение в беде. Прекрасный повод для знакомства.

— Синга, я тебя не понимаю.

— Миланэ, этот Амон — проходимец, — объявил он.

— Он меня любит, Синга, ты не понимаешь! И я его люблю! Я ведь ощущаю такие вещи, меня в этом нельзя обмануть, понимаешь? Он заложник обстоятельств…

— Миланэ, никакой он не заложник обстоятельств. И кажется мне, что не сидит он ни в какой тюрьме. Они все очень ловко обвели тебя вокруг хвоста. Именно для того, чтобы ты мучилась, чтобы держать на поводу, чтобы ты делала те вещи, которые делала до сих пор!

Вдруг они оба вздрогнули, испугавшись: на улице раздался глухой звук падения чего-то большого, а затем раздался взрыв хохота. Синга подошёл к окну.

— Безобразие. В Хамаларе должно соблюдать тишину. Что они себе там думают?.. Аааа… Это, наверное, наследник Руфий.

— Что за наследник? — негромко спросила Миланэ, только лишь для того, чтобы отвлечься.