Снохождение (СИ)

— Прошу передать приглашение, — протянул ему свёрток Тэнгай. — Завтра состоится пир в Изумрудном саду. Император желает видеть сира Андориаса Храмса.

— Хорошо-хорошо, я передам…

Тэнгай стукнул себя по груди и начал уходить. Но вдруг остановился, развернулся.

— Да… Не по долгу службы, а по долгу Сунга должен отметить, что хорошо знаю Ваалу-Хильзе, а также полностью подтверждаю, что сенатор Тансарр Сайстилларский пригласил эту молодую Ашаи на ужин. Ваалу-Хильзе — безупречно честная, — Тэнгай говорил чуть ли не по слогам, — искренняя и верная Ашаи, она никогда не обманет, потому я могу поручиться за её порядочность и слово.

Хильзе открыла рот от изумления.

— Сенатор Тансарр? О, мастер Андориас полностью поддерживал его на предыдущих выборах, — заулыбался лев, мимоходом показав какой-то знак высокой львице.

— Полагаю, что если сиятельная Ваалу-Миланэ не будет иметь возможности принять приглашение, то это вызовет огорчение сенатора Тансарра. Думаю, магазин Андориаса Храмса сможет поспособствовать разрешению всех вопросов. Всего хорошего.

Снова стукнул себя в грудь и, гулко стуча когтями лап, ушёл.

После долгого молчания лев сказал:

— Что ж, это проясняет многое. Пожалуй, — добавил он тише, — мы сможем договориться.

— Отлично. Наше предложение: берём пласис сегодня, отдаем завтра поутру; обещаем самое тщательное и бережное обращение. Цена?

— Хильзе…

Сестра-Ашаи нетерпеливо-властно взмахнула рукой, мол, молчи.

— Это будет стоить пятьсот империалов, — беспомощно взмахнул руками лев. — И письменные гарантии со стампом.

— Возьмем десятую часть цены, ведь это лишь один вечер. Двести пятьдесят.

— Нет, здесь я вынужден быть категоричным. Пять сотен. Вы должны меня понять.

— Договорились.

Высыпав целую горсть монет прямо на небольшой столик, Хильзе села на диванчик и начала деловито их считать.

У входной двери зазвенело.

— Анси! Анси! Иди глянь, кто там пришёл, — отвлекся лев.

Тем временем Миланэ подошла к Хильзе, присела возле.

— О Ваал, ты с ума сошла! — громким шёпотом молвила она. — Хильзе, ты слишком многое для меня делаешь! У меня нет таких денег!

— Приедешь в Сидну — пришлёшь. Пойти хочешь?

— Я хочу сказать, что…

— Ты идти на ужин хочешь? — разозлилась Хильзе от этих хождений вокруг да около.

— Да.

— Вот. Четыреста тридцать, сорок… девяносто… есть.

Жалкие остатки денег Хильзе небрежно бросила обратно в кошель.

— Прошу, — прямо в ладонь отсыпала ему монет.

Пересчитав деньги, лев с лёгкой небрежностью завернул пласис в большой кусок ткани.

«Пятьсот империалов… Один вечер… Такие деньги… Разве оно стоит того?».

Лев услужливо подал два пера и два листика бумаги. Хильзе принялась ровно, без заминки что-то строчить на нём, небрежным и торопливым почерком.

Чуть подумав, Миланэ и себе аккуратно вывела: «Я, Ваалу-Миланэ-Белсарра, Сидны дисциплара, обязуюсь возвратить взятый мною 7-го дня 4-й Луны Всхода 810 года Э. И. безупречный пласис стоимостью две тысячи пятьсот империалов утром, 8-го дня 4-й Луны Всхода 810 года Э. И.»

Стамп!

— Тогда жду вас завтра, — заулыбался лев.

— Отлично. Пошли, Миланэ.

— И я смею просить сиятельных дочерей Ваала… не распространяться, что магазин Андориаса Храмса идёт на такие исключительные уступки для некоторых клиентов.

— Уверяем льва: всё между нами.

Принимая свёрток, дочь Сидны серьёзно молвила ему, слегка поклонившись:

— Спасибо. Я не забуду доброй услуги льва. Моя благодарность найдёт свой путь.

========== Глава VII ==========

Глава VII

Она растёрла тентушь меж пальцами.

Самое главное — правильно подвести глаза. Остальное приложится.

Этому, конечно же, обучают в Сидне. Как хорошо одеться, как привести себя в порядок, как выглядеть достойно. И всё такое.

Всё такое.

Закрыв глаза, она застыла, поигрывая когтями в воздухе.

Всё так странно.

Целый пять сотен. Ваал ты мой, я напрочь спятила, насовсем. И невесть когда смогу отдать такие деньжищи сестре-Хильзе. Добрая подруга, слишком ты добра ко мне.

Что, красива я?

Ой-ёй, ведь красива.

Миланэ смотрится в большое зеркало, и самое время предаться самоизучению-самолюбованию, высматриванию собственных недостатков, предаться созерцанию достоинств. Что, эгоизм? А как иначе? Как львице без этого?

Это очень даже важные вопросы. Слишком важные, чтобы о них молчать.