Снова майор Виноградов

— Но ведь эта сволочь из «Урагана» уверяла, что нет никакого Тайсона? Не должно быть! Вроде даже он сам его выдумал?

— Почти. Долго объяснять, но я до сегодняшнего утра тоже был в этом уверен. А сейчас скорее наоборот… В общем, нужно срочно и по-любому выдергивать милейшего нашего Михаила Анатольевича. Понял?

— Понял. Будет сделано! — Парень встал и уже начал собираться в дорогу.

— Чем раньше, тем лучше… Когда определишься по месту и времени, дай знать. Но будь осторожен!

Уже потянувшийся было за курткой молодой человек неожиданно замер и выматерился.

— Что такое?

— Телефон!

Оба одновременно посмотрели на отключенную «нокию».

— Ладно. Тогда сначала в офис. Разберись! Заплати сколько надо, но чтобы связь была постоянная. Потом найдешь старого козла, отзвонишься.

— Ясно, шеф. Дальше, как всегда, по обстановке?

Аркадий Юрьевич улыбнулся:

— С тобой приятно иметь дело… Надо этому Тайсону еще спасибо сказать: дал хоть время на подготовку. Аж до двадцати двух часов! Добрый парень.

Он потер переносицу и, уже наполовину высунувшись из люка, обернулся:

— Добрый. Странно, да?

…Когда бронированный «мерседес» в сопровождении автомобилей охраны скрылся за поворотом, молодой человек еще некоторое время ощупывал взглядом окружающее пространство. Катера, дебаркадер, стеклянная полусфера яхт-клуба вдали… Ни в воде, ни на берегу ничего подозрительного.

Однако ощущение близкой опасности не пропало.

Надо уходить!

Жаль. Ему здесь очень понравилось — волны, ветер, горизонт. В навигацию, говорят, по-другому: народ бродит толпами, все навеселе, шум, гам! Тоже, наверное, своя прелесть. Но… Надежная «точка», про которую до сегодняшнего визита знали только господин Холодовский и сам временный обитатель крохотной каюты, теперь засвечена.

Рисковать нельзя. Лучше каждую неделю просыпаться на новом месте, чем лет десять подряд видеть над головой потолок лагерной казармы!

…Движимое имущество на этот раз пришлось размещать в коричневом кейсе-атташе. На борту катера осталось все, кроме оружия, документов и денег, — не влезла даже накопившаяся после аварии аптечка со склянками, бинтами, какой-то мазью и жгутом.

Можно было, конечно, заполнить и прихватить с собой спортивную сумку с ремнем через плечо, но она абсолютно не соответствовала бы новому облику молодого человека: белая рубашка с галстуком, плащ, лакированные туфли «инспектор».

Этакий брокер — достойный сын дилера и визажистки.

— Ну, пора! — Парень присел по российской традиции на дорожку, и взгляд его остановился на форме с погонами ефрейтора внутренних войск.

— Спасибо этому дому…

Он аккуратно выставил кейс на палубу, натянул резиновые перчатки и, морщась от боли в еще не зажившей руке, прошелся промасленной ветошью по посуде, поручням и пульту управления — так, без особой нужды.

На всякий случай.

Потом подсоединил к бензопроводу простенькое взрывное устройство, откупорил флягу с горючим и, стараясь не капать себе на одежду, вылил ее содержимое прямо в рундук.

Вышел на воздух. Снял с ладоней перчатки и бросил их за борт, предоставив полную свободу уплыть по течению в компании разнообразного мусора.

Палуба покрылась холодным потом.

— Ничего не поделаешь, — извинился молодой человек перед катером. — Сегодня ты, завтра я…

Ответом было только негромкое старческое бормотание двигателя под кормой. В сыром прибрежном воздухе оно разносилось очень далеко — парень уже успел преодолеть расстояние до моста, а звук все равно пробивался сквозь тихий шелест осенних деревьев.

— Автобуса давно не было?

— Скоро подойдет.

Женщина переложила авоську из одной руки в другую и снова принялась выговаривать что-то стоящему рядом с ней пацану лет семи. А подошедший парень с чемоданчиком встал так, чтобы полюбоваться заливом:

— Красота!

С остановки открывался чудесный вид на территорию водно-моторного клуба, и глаза молодого человека сразу же отыскали в ряду ошвартованных вдоль пирса посудин «свой» катер.

Недавний собеседник Аркадия Юрьевича подумал, что неплохо будет на старости лет завести себе что-нибудь наподобие. Яхту какую-нибудь или списанный мотобот… Ловить рыбку, возиться с дизелем и парусами, а по вечерам сидеть одному на палубе, слушая крики чаек.

Чем плохо? «На свете счастья нет, но есть покой и воля…» Несколько лет назад, в первый и последний раз очутившись в камере следственного изолятора, парень услышал эти пушкинские строки от старого вора-карманника, полного тезки поэта.

Все верно, Александр Сергеевич! Все правильно.

Только вот не видать уже парню ни покоя, ни воли — люди его профессии редко доживают до старости.

…Когда автобус уже поворачивал в направлении города, со стороны акватории донесся притушенный расстоянием грохот. Пассажиры зашевелились.

— Что там такое? — обернулась к окну моложавая дамочка-кондуктор.

— А черт его знает! — вытянул шею мужик в очках.

С переднего ряда высказали предположение:

— Вроде рвануло что-то?

— Мама, где? Покажи!

— Сиди уж… Тебе больше всех надо, — одернула сына женщина, севшая на остановке у водно-моторного клуба.