Снова почувствуй

– Потрясающе, – проворчал Исаак. – Просто потрясающе.

Я осмотрелась по сторонам, и мой взгляд упал на металлическую дверь, на которой красовался огромный предупреждающий знак. Слева и справа от нее располагались большие окна с разбитыми стеклами. Выглядело зловеще, как будто тут недавно случилось что-то страшное.

– Неплохо, – решила я. Исаак проследил за моим взглядом, и по его виду мне стало ясно, что он думал о том же, о чем и я.

Я включила камеру. Проверила освещение через линзу и выставила фокус.

– Встань-ка вон там.

Исаак облокотился на дверную раму.

– Можешь поднять руку и…

Он словно прочитал мои мысли и поменял позу. Опираясь одной рукой на дверную коробку, подался чуть вперед.

– Так?

Он выглядел горячо. Черные джинсы идеально сидели на бедрах, а серую футболку и кожаную куртку он носил так, словно они всегда были в его гардеробе. Кроме того, он отказался от геля, и слегка растрепанные волосы в сочетании с очками придавали ему еще более дерзкий вид.

Я несколько раз нажала на кнопку и пролистала снимки.

– Посмотри в сторону. И сделай сексуальный взгляд.

– Я не могу по щелчку делать сексуальный взгляд.

Нет, можешь, чуть не ляпнула я и отметила, как у меня загорелись щеки от воспоминания о том моменте в ванной у Исаака.

Я тут же отмела эту мысль.

– Исаак, серьезно, – сказала я, опустив камеру. – Не может быть, чтобы после всех недель, которые мы провели вместе, ты до сих пор был так не уверен в себе. Я могу каждый день говорить тебе, какой ты симпатичный, если нужно… но ты тоже должен хотя бы немного в это верить.

Он тяжело сглотнул и посмотрел на меня темными глазами. Потом коротко кивнул.

– Понятно.

После этого он снова слегка наклонился вперед, повернул голову набок, и выражение лица получилось уже гораздо лучше. Исаак внес в мои указания собственный стиль и кое-где выглядел даже мрачно, что вместе с одеждой и очками добавляло ему твердости, которая создаст отличный контраст к первым фотографиям, которые мы сделали.

Спустя пару кадров Исаак снял куртку и закинул на одно плечо, держа ее одним пальцем. Я подняла большой палец вверх, чтобы показать ему, что мне нравится. У Исаака действительно красивые руки. Загорелые, с хорошо развитой мускулатурой. Каждый раз, когда в стейк-хаусе он забирал поднос с напитками или нес сразу несколько тарелок, они четко выделялись, а я задерживала на них взгляд чуть дольше, чем необходимо.

Невозможно отрицать, что Исаак преобразился. И все же у меня сложилось впечатление, что большинство изменений до сих пор оставались чисто внешними. В его глазах я еще слишком часто видела проблеск неуверенности, и если он делал нечто подобное, как сейчас с кожаной курткой, то лишь потому, что знал, что это хорошо будет смотреться на фото. Не потому, что хотел показать себя. Это меня расстраивало. В нашу сделку входило, что он будет хорошо себя чувствовать, а не просто хорошо выглядеть.

Впрочем, после всего, что он рассказал мне о своих школьных годах и своей семье, мне стало ясно, что потребуется куда больше времени, чем пара недель, чтобы избавить его от застенчивости. Я знала, что это сидит где-то внутри него, в конце концов, я сама всего несколько дней назад увидела, каким он может быть, если полностью себя отпустит, – когда мы слушали того пианиста. Мне хотелось, чтобы он чаще себе это позволял и переживал больше таких моментов.

И именно это я мечтала запечатлеть на своих снимках. Ту искру у него в глазах, когда он искренне и всей душой чем-то наслаждался.

Прямо сейчас он не наслаждался ничем. Все казалось показным и ни капли не свободным. А я вдруг почувствовала себя просто ужасно из-за того, что вообще втянула его в ситуацию, где ему было некомфортно. Опустив камеру, я открыла рот.

– Все в порядке? – спросил Исаак, нахмурившись.

– Мне…

– Эй!

Я резко повернула голову. Вдали стоял охранник с собакой и смотрел на нас с Исааком.

– Черт, – тихо выругалась я и в спешке защелкнула крышку на объективе камеры.

– Вы что там делаете? Это частная собственность! – закричал сторож и быстрым шагом направился к нам.

Выпучив глаза, я взглянула на Исаака. Затем одними губами произнесла: «Бежим!»

Он кивнул, и в следующую секунду мы бросились прочь.

– Стоять!

Даже не подумаем.

Я услышала, как громко залаял пес и охранник заорал нам вслед.

Исаак передо мной подбежал к забору и пролез через него. Потом поднял кусок сетки.

– Давай же, Сойер! – прошипел он.

Сердце колотилось так сильно, что я испугалась, как бы оно сейчас не выскочило у меня из груди. Я протиснулась сквозь проволоку.

– Немедленно остановитесь!

Исаак схватил меня за руку и потащил за собой. Проклятье, а он быстрый. Одной рукой я придерживала фотоаппарат, пока мы пересекали парковку и неслись к прилегающей лесной зоне. В какой-то момент собачий лай затих. Тем не менее мы не затормозили, а, спотыкаясь о мелкие заросли и ветки, неслись по одной из пешеходных троп вглубь леса.

– Не могу больше, – прохрипела я и согнулась пополам, чтобы опереться руками на колени. Начала жадно глотать ртом воздух.