Снова поверить в счастье

Когда Мика стал старше и осознал суть поступков отца, у того уже началась старческая деменция, так что обсуждать что-то с ним было поздно. Ему было всего девятнадцать, он еще не окончил школу, а союзники отца уже решили сделать из него свою марионетку и подталкивали к тому, чтобы он пошел по стопам отца. Мика не хотел принимать на себя такое отвратительное наследие, однако не видел другого способа очистить от него семью, как принять его. Едва он занял место во главе стола, тут же приступил к Великой чистке. Он прогнал тех, кто мог нанести удар в спину, и выдвинул на первый план таких, как его тетка. Он ясно дал понять, что они могут либо последовать за ним и вести дела по-новому, с соблюдением нравственных норм и прозрачности, либо отправиться в одиночное плавание. Когда родственники поняли, что он взял власть в свои руки, они стали переходить на его сторону.

Возможно, он придерживался бы старых, порочных взглядов, если бы не влияние матери и — в большей степени — единоутробной сестры. Он привозил ее к себе на школьные каникулы, и ее живость и энергия убеждали его в том, что в мире есть добро. И что именно от таких людей, как он, зависит, чтобы такие, как она, не стали циниками и не лишились иллюзий.

А потом появилась Куинн. Повлияла ли она на него? Совершенно точно. Некоторые из друзей Иден были оппортунистами, и ему сразу было ясно, что они собой представляют. Он проверял их, а потом убеждал ее в том, что продолжать дружбу с ними нет смысла. Куинн же была тверда в своих взглядах, и это часто раздражало его. Однако она пробуждала в нем лучшие качества, и постепенно в его характере стали преобладать такие черты, как честность и стремление к справедливости. Он даже иногда казался себе благородным. И даже верил, что искупил прегрешения своего отца.

А потом он узнал о Ясмин. Она была доказательством тому, что отец когда-то опустился гораздо ниже, чем казалось. Как он мог не чувствовать горечь от этого? Не вызван ли отказ Куинн ее нежеланием входить в его семью, в ту ее часть, что носит фамилию Гулд?

— Мика?

Он напрягся и попытался сжать в кулак руку, которую держал в кармане брюк, но ему помешал футляр с кольцами.

— Да? — спросил он, поворачиваясь.

Если она хочет уехать, пусть скажет об этом прямо.

— Ясмин в Париже. Она спрашивала, не хочу ли я встретиться с ней. Приглашение включает и тебя.

Для Мики это стало неожиданностью.

— Со мной или без меня, ты ведь все равно увидишься с ней, — ледяным тоном произнес он и устремил взгляд в окно.

— Не обязательно. Я хочу понять, что ты думаешь. — Куинн подошла поближе. — Она сказала, что Иден планировала познакомить вас на дне рождения Люсиль.

Мика чертыхнулся: вот в таком вот «семейном» ужине он участвовать не собирался. Да, он любит Иден, любит ее всем сердцем, но она во всем видит только лучшее и очень расстроится, если он не заключит в объятия вдруг объявившуюся единокровную сестру.

— Ясмин считает, что для вас обоих это трудный шаг, — ворвался в его размышления печальный голос Куинн, которая отлично знала, что не всегда можно соответствовать лучшим ожиданиям Иден. — Решать только тебе, но я опасаюсь, что перспектива встречи будет тяготить вас обоих, пока вы не встретитесь, — мягко добавила она.

— В Париже?

— Или где-то еще. К примеру, на полпути между Веной… и Швейцарией, этим великим бастионом нейтралитета.

Мика не удержался от улыбки. Идея ему понравилась. Во всяком случае, она отвлекала его от мыслей о Куинн.

— Ладно, — сказал он. — Устраивай нашу встречу.

Глава 11

Куинн удивило то, как повел себя Мика, пока она и Ясмин в течение нескольких дней утрясали все организационные вопросы. Он почему-то отдалился от нее. Утром уезжал на встречи, много говорил по телефону. Спать он ложился в одну кровать с Куинн, но вставал раньше, чем она просыпалась. Пару раз он интересовался, как идут ее исследования в музее, однако слушал вполуха, когда она рассказывала во всех подробностях.

Утром того дня, когда они собирались отправиться в Цюрих, Куинн решила преодолеть разделявшее их расстояние и забралась к Мике в душ. Ей уже разрешали снимать перевязь, и она начала делать реабилитационную гимнастику, чтобы рука не атрофировалась, пока заживает плечо.

Мика окинул взглядом ее обнаженное тело и напрягся. Когда же она прижалась к нему, он набросился на нее, как голодный волк. Вдавив ее в стену, он встал на колени и языком быстро довел ее до оргазма, а потом, помогая себе рукой, и сам взлетел к сладостным высям.

— Мика, — слабым голосом произнесла Куинн.

— Спасибо тебе, конечно, за это, но… — Он обхватил ладонями ее лицо и крепко поцеловал. По какой-то причине он отказывался встречаться с ней взглядом. — Нам пора ехать. Сегодня утром могут быть пробки.

Ошеломленная, недоумевающая, дальше Куинн мылась в одиночестве.

Когда они приземлились в Цюрихе, ее уже вовсю одолевали сомнения. Ясмин предложила встретиться в живописной деревушке недалеко от города. Туда можно было добраться только по канатной дороге.