Снова с тобой

– Если бы не моя забота о леди Октавии, я отставил бы вас от дела.

Норт пожал плечами:

– Если бы не моя забота о леди Октавии, я позволил бы вам это сделать.

Все точки над i были расставлены. Спинтон лишь кивнул.

– Тогда, может быть, вы сделаете все, на что способны, и наконец закончите это задание.

– Можете быть уверены.

Уходя, Спинтон не снизошел до обычных любезностей, за что Норт даже почувствовал к нему благодарность.

Не прошло и пяти минут после ухода Спинтона, как в доме Норта появилась Октавия.

– Какого черта ты здесь делаешь? – Господи, как роскошно она выглядит! В своем красно-коричневом жакете и белой юбке она смотрелась веточкой корицы, которую окунули в сахар. Попробуешь – и захочешь еще.

В ответ Октавия лишь приподняла медовые брови.

– Мне тоже очень приятно увидеться с тобой. Он не обратил внимания на сарказм.

– Ты видела Спинтона?

– Да. – Октавия принялась стягивать перчатки. – Я подождала и уверилась, что он не вернется.

– Он тоже видел тебя?

Октавия сунула перчатки в дурацкую маленькую сумочку, свисавшую с запястья.

– Нет.

– Ты одна, без провожатых?

– Да. – Специально ничего не говорит. – В эту часть города?

Октавия усмехнулась:

– Ну я же здесь.

– Самоуверенная нахалка! Вот ты кто. Октавия сдвинула брови.

– Осмелюсь предположить, что у вас трудности с пищеварением. В этом и есть причина вашей грубости.

– У меня все в порядке с пищеварением. Можешь не беспокоиться. Кстати, после визита твоего жениха появилось желание опорожнить кишечник. – Грубо, в особенности для разговора с дамой. Но друзья могли позволить себе такое.

Она, заметно успокоившись, кивнула:

– Ага, значит, ты злишься не на меня, а на Спинтона. Что ему понадобилось?

Норт тоже успокоился.

– Хотел убедиться, что мы не занимаемся амурами у него под носом.

– Нет! – Она по-настоящему испугалась.

– Да. – Норт скрестил на груди руки. – Он очень заботится о твоем целомудрии. Даже был готов драться из-за этого на дуэли.

Она сверкнула глазами.

– Вот идиот!

– Он просто беспокоится о тебе. – С чего бы ему защищать Спинтона?

– Мне до смерти надоели все, кто указывает, как я должна жить и как не должна.

– У него все-таки есть на это право, – напомнил ей Норт. – Он твой жених.

– Нет, пока еще не жених.

– Но скоро будет.

Октавия раздраженно сверкнула глазами.

– Скорее содержанка станет его женой. Сердце у Норта замерло.

– Ты хочешь сказать, что не собираешься выходить за него?

Она вздохнула, опуская руки:

– Собираюсь. Я пообещала матери и деду. У него на языке вертелось проклятие.

– А что ты обещала себе?

– Спинтон – хороший и благородный человек. Он станет отличным мужем. – Кого она пытается убедить?

– С такой же легкостью он может стать отличной охотничьей собакой.

Октавия даже не улыбнулась.

– Все было решено давным-давно. Мы с ним поженимся, и я сдержу слово.

– Значит, ты не согласна, чтобы тебе указывали, как жить, но согласна, чтобы указывали, за кого идти замуж? – Нужно оставить ее в покое. Норт понимал, что это не его дело, но ничего не мог поделать со своим чувством.

– Ты говоришь о разных вещах. Замужество Приведет к слиянию капиталов и обеспечит продолжение рода. Я уверена, мы со Спинтоном поладим. Браки, построенные на менее серьезном фундаменте, длятся десятилетиями.

– Породистые производители, – пробормотал он, потерев глаза рукой.

– Как?

– Не важно. – Он пожал плечами. – Меня не касается, за кого ты выйдешь замуж.

Брови у Октавии снова взлетели вверх.

– Разве?

– Мне только хочется, чтобы ты была счастлива. – По крайней мере это была правда. – Если доверяешь Спинтону, делай что хочешь, а я пожелаю тебе удачи.

Ее ясные синие глаза пытливо рассматривали его. Что ей хотелось увидеть, он не знал. Но искренне надеялся, что она этого не увидит.

– С чем пожаловала, Ви? – После вчерашних эксцентричных метаний от жара к холоду Норт думал, что она отряхнет его прах со своих ног.

– Я кое-что привезла тебе. – Она вытащила из своего ридикюля сложенный лист бумаги.

– Что это?

– Еще одно письмо. Оно пришло сегодня утром. Норт быстро просмотрел письмо, «Шеффилд тоже недостаточно хорош. Разве не понятно, ты заслуживаешь самого лучшего?» От этих слов – не важно, насколько они были правдивы, – привычно сжало грудь. Он недостаточно хорош. Он это знал. Это знали все. Наверное, даже Октавия знала, правда, иногда казалось, что ей до этого нет дела. Норт сложил листок.

– Он нас видел.

– Что будем делать?

– Ткнем его носом в это дерьмо, – решительно заявил он. – Выставим себя напоказ еще разок.

– Где и когда?

– Завтра на благотворительном вечере в Воксхолле. Поедем туда вместе. Достаточно для начала.

Норт ее не убедил.

– Думаешь, он там будет?

– Туда собирается весь свет. Сам принц-регент запланировал там выступление своих любимых артистов. Если твоего воздыхателя там не будет, он из разговоров узнает о нашем появлении.

Слушая его, она кивала головой.

– Знаешь, у тебя глаза сияют, когда ты что-нибудь придумываешь и замышляешь.

Он удивленно заморгал.

– Правда? Октавия улыбнулась:

– Правда. Как два бриллианта на бледно-голубом бархате.

Норт поморщился:

– Ах, как поэтично!

Она шлепнула его по руке: