Снова три мушкетера

Наступило неприятное молчание. Бледный рассвет проникал сквозь окна, напоминая о ходе времени, для которого любые осады, любые войны не больше, чем движение песчинок в песочных часах Вечности. Вставало солнце.

- Я уже слышал о гибели Бэкингема, но эту весть в Ла-Рошель принес парламентер из вражеского лагеря. У меня нет оснований верить вам, сударь.

- Я охотно примирюсь с любым выводом, который вам будет угодно сделать, господин комендант, из нашей с вами беседы. Еще раз прошу вас заметить, что мне от вас ничего не надо, кроме разве что соблюдения тех простейших правил приличия, которые приняты в цивилизованном мире. Волей ветра и волн наша фелука попала к вам, но если запасы рыбы, что будут найдены в трюмах нашего судна, в силу тяжелого положения города вы вольны рассматривать как трофеи, то экипаж и пассажиры не являются вашими пленниками.

Д'Артаньян замолчал, исчерпав запасы своего красноречия. Неожиданная мысль поразила его. Он снова вспомнил голодные глаза конвоировавших его солдат и их впалые лица.

- Я думаю, что продолжать защиту крепости, когда ее защитники лишены не только еды, но и надежды на помощь английского флота, бесчеловечно. И в первую очередь по отношению к самим ларошельцам. Может быть, среди ваших людей есть англичане, которые знают, я хотел сказать - знали, герцога и его камердинера, возможно - секретаря.

- А вы что, настолько близко были знакомы с лордом Бэкингемом, что в состоянии описать, как выглядят его секретарь и камердинер? - В голосе коменданта послышались нотки удивления.

- Мне пришлось побывать у герцога в его дворце в Лондоне. Это было еще до начала военных действий.

- Англичан в городе немало, но вряд ли кто-то из них мог настолько близко знать герцога, - размышляя, проговорил комендант.

Внезапно лицо его прояснилось. Казалось, он пришел к какому-то решению.

- Ла Вьеваль, позовите сюда господина Джейкобсона. Он мне нужен по срочному делу, - крикнул комендант, обращаясь к стражникам, стоящим у дверей его кабинета. - Этот английский офицер участвовал в десанте на остров Ре, он близко знал герцога; кажется, одно время он состоял при нем в качестве адъютанта, - пояснил комендант, обращаясь к д'Артаньну и внимательно наблюдая за выражением его лица. - Джейкобсон был ранен при поспешном отступлении с острова, его подобрали наши люди. Он поправился и теперь служит примером для лучших, защищая бастионы Ла-Рошели с отвагой и хладнокровием, свойственным этой гордой нации.

Ожидая, покуда приведут англичанина, комендант молча барабанил пальцами по столу. Мушкетер тоже не нарушал воцарившейся тишины.

Неожиданно дверь растворилась, и в кабинет вошла девушка лет девятнадцати или двадцати, настолько грациозная и привлекательная, что д'Артаньян непроизвольно повернулся к ней и задержал на ее лице свой взгляд немного дольше, чем это диктовалось правилами приличий.

Увидев, что в кабинете находится незнакомый дворянин, девушка остановилась в нерешительности.

- Простите меня, крестный. Я не думала, что у вас посетитель в столь ранний час, и зашла пожелать вам доброго утра, - сказала она, и д'Артаньяну почудилось, что в доме заиграла музыка.

Д'Артаньян с удивлением рассматривал неожиданную гостью, хотя, как явствовало из обращения ее к коменданту, она была здесь скорее хозяйкой.

Тем временем комендант, несколько смягчившись, - во всяком случае, на лице его появилось выражение какого-то еле пробивавшегося через ледяные заслоны теплого, искреннего чувства, - приветствовал ее словами:

- Ничего, Камилла, ты не будешь мешать нам. Просто мы несколько засиделись с господином де Кастельмором.

Девушка тряхнула головкой, отчего черные ее локоны пришли в легкий беспорядок, и это сделало ее еще более очаровательной.

- Так, значит, вы еще даже не ложились! - воскликнула она. - Нельзя так относиться к своему здоровью - вы не спите дни и ночи напролет! А вы, сударь, право же, поступаете нехорошо - ему нельзя столько работать.

- Разрешите вам представить мадемуазель Камиллу де Бриссар, дочь моего старого боевого друга, к великому несчастью, умершего, когда Камилле едва исполнилось шесть лет. Я ее крестный отец и опекун, что дает ей основания осуществлять самый строгий надзор за моей деятельностью, - заметил комендант, снова возвращаясь к своему холодному и несколько неприязненному тону.

Видимо, хорошо знавшая характер своего опекуна, девушка непринужденно и очень грациозно приветствовала д'Артаньяна и, сейчас же распрощавшись с мужчинами, вышла из кабинета.

Тем не менее эта мимолетная сцена возымела некоторое действие на настроение коменданта Ла-Рошели. Он, казалось, впервые за все время разговора или, скорее, допроса, если взыскательный читатель найдет более подходящим именно это слово, вспомнил, что у него есть в этой жизни другие дела помимо военных вопросов и хлопот, связанных с обороной города.

В этот момент у дверей послышались шаги, громкие голоса требовали пропустить их к коменданту, что, впрочем, было сразу же исполнено. Очевидно, человек, за которым посылал комендант, был приведен.