Сновидение в саду

Байрон в Венеции

Поэт в путешествии – разве не суть,
что долог, опасен и призрачен путь.
Вот Байрон в Венеции. Пушкин в Крыму.
Тайком пробираются, по одному.

Натягивать долго пришлось удила,

чтоб рысь не догнала и власть не взяла.
Чтоб душу утишить. Чтоб свет повидать.
Чтоб в Греции землю крестьянам отдать.

От крымских степей да в одесский лиман,

где грезы и слезы, любовь и обман,
где стансы, романсы, восточный напев,
где строфы «Онегина» ветер напел.

Венец златоуста – нисколько не мил,

когда за тобою немеряно миль,
житейское море неволит гребцов…
Как схожа недоля великих певцов.

Хрустальная в небе сияет луна.

Вот Байрон в Венеции выпил до дна.
В чернильце пусто. Европа во зле.
И слезы Августы застыли в стекле.

15.11.05

Качели

«… качает черт качели недрогнувшей рукой…»

Ф. Сологуб

Когда ножи точили, дрались, сбивали с ног,
раскачивать качели никто из них не мог.

Когда свой хлам латали, стирали и пекли,

качели улетали далёко от земли.

А если пьяно пели и поднимали визг,

с качелей вниз летели и разбивались вдрызг.

Когда же было тихо и праведно в дому,

могли легко и лихо взлетать по одному.

А если на пределе работала душа,

то в небеса летели, от ужаса визжа.

И это ужас сладкий, и трепетанье жил,

кто до качелей падкий, стократно пережил.

20.05.05

Под грецким орехом

А. Радашкевичу

Тут поэт препирается с веком,
ибо с вечностью накоротке.
Это друг мой под грецким орехом —
в гамаке.

Шелест листьев касается слуха,

и взлетает, как птах в небеса.
Прорастают быстрее бамбука
сокровенные словеса.

В облаках слюдяные прорехи.

Слово страсти на части разъяв,
обнажил он, как в грецком орехе,
мозговую, вселенскую явь.

Вновь в зените зеленое лето.

Вызревает, как плод золотой,
плодотворная праздность поэта
под орехом и под звездой.

29.07.08

Вдвоём

Жизнь до того пустая – аж в голове звенит!
Волчья прошла стая, мощная, как магнит.

В сердце взошла озимь. Время дало сбой.

Грянулись волки оземь – стали, как мы с тобой.

В поле юлит вьюга – аж трещит голова.

Нам бы любить друг друга, в волчьи вступив права:

выпростаться на волю за городской окоём!

Воины воют в поле. Каждый из них – вдвоём.

18.07.08

«Как ты живешь, волче?…»

«Как ты живешь, волче?» —
слышатся голоса.
Книги стоят молча,
тихие, как леса.