Сновидица и лис

При виде застывших в воздухе острых ледяных осколков, Раэвин с товарищами попятились. Он ухмыльнулся. Магия всегда устрашающе действовала на тех, кто ей не обладал.

— Я повторяю, давайте разойдемся по-доброму! — настойчиво произнес он, поигрывая в руке куском льда.

— Ты зря затеял со мной войну, старик! — зло прищурившись процедил командир эльфов и едва заметно кивнул головой. Но вдруг за спиной послышался сдавленный возглас. Он резко крутнулся на каблуках. Один из эльфов, должно быть тот самый незаметный дозорный, держал нож у горла девушки. Та лишь сердито сопела и изо всех сил упиралась.

— Отойди в сторону и наслаждайся зрелищем! — на ходу бросил Раэвин, направляясь к Йене.

В этот момент у Фирласа внутри что-то клацнуло. Он вдруг перестал чувствовать жалость, избавился от сомнений. Будто со стороны он услышал страшный злой смех и с ужасом узнал собственный голос. Он хохотал так страшно, что эльфы замерли замешательстве. Глаза Йены округлились от ужаса. «Прости, mie aine, но это сильнее меня…» — подумалось ему прежде, чем мысли исчезли, оставляя лишь зияющую брешь там, где должна бы находиться душа.

Словно во сне он наблюдал, как кисти его рук окутались тьмой, выпуская вперед толстые черные нити. Каждая из таких нитей настигла свою жертву, впившись темным острием в грудь, высасывая из них жизнь.

Эльфы вопили и корчились от боли. Всю поляну забрызгало кровью, когда Раэвин дернулся и вдруг, словно взорвался изнутри. Фирлас услышал сдавленный вопль Йены и свой собственный рык, похожий на довольное урчание утолившего голод зверя. И тогда ему на лицо неожиданно легли узкие горячие ладошки.

— Фирлас, Фир, mie aine, очнись! Это не ты! — шептала она ему на ухо. — Хватит смертей! Хватит, прошу!

Горячие поцелуи оставляли на щеках и губах пылающие следы, и он пустота внутри начала сжиматься, исчезать, заполняясь чем-то светлым. Нити, истязающие эльфов, исчезли, и он в изнеможении опустил руки, а после рухнул на молоденькую травку под ногами. Его жертвы замертво свалились на землю.

Он чувствовал тепло Йены, прижавшейся к нему всем телом. Она все еще шептала что-то ласковое, когда он обнял ее, зарывшись лицом в мягкие белоснежные волосы, покрытые сверху чужой кровью.

Его трясло.

Что может быть страшнее утраты сознания?! Похоже, он исчерпал свой лимит пустоты и теперь каждое использование ее грозит ему безумием. Сегодня Йене удалось чудом вытащить его из лап этого ужаса. Но как долго еще она сможет это делать? Ведь вскоре он может стать опасен и для нее тоже. Пустота не разбирала, кого убивать.

— Что я наделал? Я не хотел… Я не мог… — дрожа всем телом, шептал он и все сильнее прижимал к себе девушку, будто ища защиты в ее нежных объятиях. По щекам текло что-то горячее, плечи тряслись от беззвучных рыданий. Такого ужаса он не испытывал уже очень давно. С тех самых пор, как погибла его семья. Но сейчас к страху и отчаянию прибавилось еще и чувство вины. Чувство, которого он, пожалуй, никогда не знал раньше.

Так, понемногу успокаиваясь, они просидели около получаса. Йена молча гладила его по спине и волосам дрожащими пальцами. Похоже, она тоже плакала, потому что то и дело шмыгала носом. Его вдруг охватила невообразимая нежность и чувство благодарности. Эта невероятная девушка осталась с ним, когда он обессиленный ждал смерти на кровавом ритуале, доверилась ему, даже узнав, что он маг пустоты, вернулась, когда он откровенно оскорбил ее несколько дней назад. И сейчас, после всего того ужаса, что он сотворил, она нашла в себе силы утешать его, хотя сама явно была напугана сильнее его.

А что если он станет ей противен? Что, если она теперь всегда будет его боятся? Пожалуй, сильнее всего его пугала именно перспектива увидеть в ее глазах презрение и страх.

Он аккуратно отстранился от девушки, опасаясь встретиться с ней взглядом. Кровь покрывала ее с ног до головы, но бирюзовые глаза оставался ясными и внимательными, хоть и слегка заплаканными. А еще, в них по-прежнему светилась любовь. Словно она не видела развернувшейся на поляне трагедии, словно ее не пытались изнасиловать и убить всего несколько минут назад. Лишь через некоторое время он заметил, что Йена изо всех сил старается не смотреть назад. Он сам осторожно выглянул из-за ее плеча и вздрогнул от ужаса. Вся поляна была заполнена кровью и кусками растерзанных тел.

Он тяжело уронил голову на руки.

— Я и правда чудовище, mie loena, тут ты права. — обреченно выдохнул он. — Можно было просто напугать… А я…

— А ты нас защитил! Они рассказали бы обо мне другим и на нас открыли бы охоту. — спокойно, даже как-то буднично произнесла она и уверенным жестом смахнула с его щек остатки слез. Ее пальцы все еще дрожали, но движения вновь приобрели привычную легкость.

Ну да, ей ведь не впервой было бежать и скрываться. Ослепленный любовью, он все время забывал, кто она. Только сейчас он до конца понял, насколько она сильна духом. А значит, быть рядом с ней будет намного сложнее, чем он предполагал. И это понимание почему-то наполнило душу удивительной нежностью.