Сновидица и лис

Но вечером вдруг разразилась сильнейшая буря. Ветер гнул деревья до земли, завывая в пустых оконных проемах полуразрушенного здания, холодные струи дождя плетями хлестали по плечам, а черные, рваные тучи неслись на север, то и дело озаряясь молниями. Они с Йеной вжались в угол под прохудившейся крышей сарайчика, предварительно спрятав туда же все припасы.

Он до сих пор помнил ее лицо, когда среди ярких вспышек в небе появилось до боли знакомое очертание огромного крылатого зверя. Йена вскочила на ноги, напряженно всматриваясь в бушующее небо. Она дрожала всем телом, но взгляда не отводила, подслеповато щурясь при каждой вспышке молний. Ее зрение было не таким острым, как у него. Он же мог поклясться, что видел на спине дракона одинокую человеческую фигурку.

Наконец, Йена брезгливо мотнула головой, будто отряхиваясь от чего-то отвратительного.

— Эта буря похожа на ту, что была тогда вокруг замка. Здесь не обошлось без той женщины! — сердито проговорила она. — Ты видел, куда он полетел?

— Да, — утвердительно кивнул Фирлас, — К лагерю гильдии, на север. Похоже, она ищет тебя.

— Мы должны вернуться, — нахмурилась его спутница, — Там Огонек! Что если она его поймает?

Она уставилась на небо, взволновано покусывая нижнюю губу.

— Он там не один, mie aine. У них там целая армия и несколько сильных сновидцев. Он будет в порядке! — он уверенно взял ее за плечи, внушая ей словно ребенку, прописные истины.

— Да, — кивнула она, — но этот дракон… — в глубокой задумчивости она смолкла. Затаив дыхание, он с опаской ожидал, какая еще блажь придет в ее симпатичную головку и облегченно выдохнул, когда она заговорила. — Мы пойдем за ним на север, но в гильдию возвращаться не станем. Там Многоликая будет меня искать, так что нужно оставаться максимально незаметными.

— Но почему на север? — насторожился он.

— В Химрене, в Серых горах, всегда зимует один мой друг, который поможет раздобыть побольше информации и о драконе, и о его хозяйке. Нужно узнать, где у них логово, а потом пойти и поймать уже наконец эту зверюгу! И кстати, ты вроде говорил, что дракон подчиняется не только заговору? Что есть еще амулет.

— Да, кивнул он, не веря своим ушам, — Драконий амулет отец отдал братьям. Можем зайти за ним, нам как раз по пути.

— Тогда решено! — улыбнулась Йена.

Он был в таком восторге, что слова застряли в горле. Он покрепче прижал к себе девушку. Эта невероятная h’gash, его личное удивительное чудище и по совместительству прекраснейшая женщина на свете, предлагала сделать то, о чем он мечтал всю сознательную жизнь.

Приручить дракона! Да!

Оставалось лишь заглянуть к Элтасу в Галадоин за камнем и к Айрасу за амулетом. Те слова, что он уже знал, позволяли связать зверя лишь на время. Чтобы его приручить и заставить подчиняться требовался драконий амулет.

— Ты самое удивительное существо на свете, — мягко прошептал он на ушко девушке, — И я ужасно тебя люблю, знаешь?

— Знаю! И да, кстати, — игриво улыбнулась она, — говорят, медовый месяц у эльфов принято проводить в путешествиях. Не будем же отступать от традиций. — с этими словами она обвила его шею руками и ласково прикоснулась к губам.

Он позволил себе поддаться ее нежным ласкам, дав себе слово по пути разобраться, что это за вскользь упомянутый друг и стоит ли к нему ревновать.

Глава 8: Огонек

— Не верь ему, Йена, он убийца! — холодно бросил Огонек, глядя на прижавшуюся спиной к стене девушку.

Она все еще была бледна после пережитого стресса, под яркими бирюзовыми глазами залегли глубокие тени, а плечи подрагивали, будто на них легла вся тяжесть мира. В последний раз он видел ее такой слабой и беззащитной, когда она окровавленная вышла из двимеритовой комнаты в доме герцога. Сейчас на ее руках тоже была кровь, только на этот раз совсем другого мужчины.

И ему вдруг стало стыдно за свой гнев. Йене, его обожаемому крылышку, сейчас было больно. И причиной этой боли был он, дух, потерявший разум от любви к смертной. Этого вообще никогда не должно было случиться! Духи не умеют испытывать таких чувств! Когда он успел так измениться?! Когда стал таким омерзительно жестоким?!

Но поток его самобичевания прервал ответ Йены.

— Я люблю его, Огонек…

— Дура! — перебил он ее, яростно грянув кулаком о каменную кладку стены. — Я думал, что ты выше этого! Этого отвратительного животного влечения, которое вы, смертные, то и дело испытываете друг к другу! А ты такая же, как все!

Внезапная ярость мгновенно изгнала из его сердца стыд и затмила остатки разума. Сейчас он был так зол, что хотелось крушить и убивать все, что попадется под руку. Проклятый эльф! За какой бездной он вообще появился на их пути?! Убить! Убить его и дело с концом! Перерезать его мерзкую глотку! А Йена…, со временем она смирится, потом забудет и простит. Она вообще отходчивая, а ждать он умеет.

Огонек плотоядно покосился на проход, ведущий в комнату, где остался остроухий, и уже хотел было двинуться в его сторону, когда подруга перехватила его взгляд и взбешенной кошкой загородила путь.