Сновидица и тень

Но добраться до вожделенной скалы они не успели. Сияющий шар Йены с оглушительным грохотом врезался в плотный тяжелый снег на вершине. Эхо от взрыва прокатилось по долинам. Казалось, сами горы закачались от обрушившейся на них силы. И плотный белый наст сдвинулся, и покатился вниз, увлекая за собой тонны снега и мелких камней.

Лавина шла ужасающе быстро. Безликие замерли на месте, подтверждая его давнюю догадку — инстинкт самосохранения у них отсутствовал напрочь.

Йена слабо дернулась у него на плече и попыталась вырваться. После непродолжительной борьбы он отпустил ее, и тут же, неосознанно, попытался прикрыть собой от надвигающейся лавины. Но она оттолкнула его, силясь заглянуть ему за спину. Он обернулся и обомлел.

Нави стоял позади них, раскинув руки, будто прикрывая их от летящей вниз снежной массы.

— Малышка, вот он мой шанс! Я верну тебе долг и уйду туда, куда давно собирался! — звонко выпалил эфириал, силясь перекричать гул надвигающегося снега.

Йена мотнула головой, подскочила на ноги и мертвой хваткой вцепилась в своего друга. Но Миртан все понял. Этот парень был последним из своего народа, и позади смешинок в его синих глазах то и дело проскальзывала тоска. Давняя боль, успевшая укорениться настолько, что стала частью его натуры. И возможно, сейчас именно он, Миртан, был единственным, кто его понимал.

— Ты уверен в своем решении? — сухо поинтересовался он, на что тут же получил утвердительный кивок, подкрепленный лучезарной улыбкой.

Недолго думая, Нави взял в ладони испуганное лицо Йены и нежно поцеловал.

— Когда я стану ветром, он станет твоим голосом. — проговорил он и плавно выскользнул из ее хватки.

Тело барда, казалось, стало совершенно невесомым. Он мягко оттолкнулся от земли и взмыл вверх, широко раскинув руки.

И в этот момент их накрыло лавиной. Миртан метнулся к девушке, закрыв ее собой от приближающегося снега. Он даже зажмурился, предчувствуя оглушительный удар. Но его не последовало! Открыв глаза, он обнаружил, что они находятся в круглой выемке, со всех сторон окруженные плотным грязным снегом. Похоже, эфириал, растворившись в ветре, создал что-то вроде воздушной воронки, не позволившей лавине раздавить их.

В их импровизированной пещерке было совершенно темно. Йена мелко дрожала в его руках, но видеть ее лица он не мог.

— Ты в порядке? — наконец решился заговорить он.

— А, разве, похоже, что я в порядке? — всхлипнула девушка где-то рядом с его ухом. Похоже, эфириал не шутил. Теперь Йена снова могла говорить! Вот только звук ее голоса изменился. Он стал нежнее и звонче по сравнению с тем, что был раньше.

Она снова всхлипнула, только на этот раз еще ближе. От неожиданности он дернулся, стараясь отстраниться, и тут же стукнулся головой о плотный снег на «потолке». Но лучше уж так, чем нечаянно прикоснуться к ней в темноте, и тем самым завершить то, от чего ее только что спас друг.

— Чего ты все время от меня шарахаешься? Я тебе настолько противна? — все еще шмыгая носом, спросила она.

Ну что же! Рано или поздно он должен был ей рассказать. Пусть лучше узнает это сейчас, чтобы успеть привыкнуть и держаться от него на расстоянии, ради собственной же безопасности.

— Мне нельзя к тебе прикасаться. — сдавленно проговорил он, — Точнее можно, но только через одежду, избегая контакта с кожей.

— Почему? — голос Йены в темноте прозвучал настороженно.

— На тебе метка смерти. Причем, настолько давняя, что ты, похоже, не единожды чудом избегала смерти. Хозяин смерти хочет твою жизнь и, прикоснувшись к тебе, даже нечаянно, я дам ему желаемое без какой-либо возможности выкупить тебя снова.

— Снова?

— Да. Как тогда, когда я вытащил тебя из ванны. Пришлось много месяцев отрабатывать твое спасение.

— Отрабатывать. — медленно, будто пробуя слово на вкус проговорила девушка. — То есть убивать? И сколько стоила моя жизнь? Скольких ни в чем неповинных людей ты убил?

Теперь в ее голосе звенело отчаяние.

— Ни одного. Каждый из обреченных называется таковым неспроста. Все они тоже носят метку, для каждого пришел его час. Убийство просто дело техники. Я оружие в руках смерти и не решаю судеб. — холодно прокомментировал он.

— Ты решил мою, когда спас меня, разве нет?

Вопрос поставил его в тупик.

— Д-да, похоже, что решил. — наконец неуверенно ответил он, — Но лишь потому что твоя жизнь касалась лично меня.

— А другие, те, кого ты убил. Их жизни тоже кого-то касались… лично. Лучше бы это я умерла тогда! Или сейчас. Зачем вообще ты меня спас? — в истерике воскликнула она и по ее тяжелому хрипловатому дыханию, он понял, что она не может дышать. Похоже, воздух в их убежище начал заканчиваться. Ему-то ничего не будет, а вот Йена могла задохнуться.