Сны Черной Жемчужины

— Мы скоро сойдем с самолета, — сказал Кен на английском.

— Не самолет, — сказал папа. — Мы слишком близко. Я думал, что справлюсь, но я обманывал себя. От борьбы я стал слабее, а не сильнее.

— Близко к чему?

— Я не хотел этого для тебя, Кои, — сказал папа. Тревога, которую я ощущала, пока мы приближались к Японии, присоединилась к неприятным ощущениям. Самолет коснулся земли, дернувшись. Пассажиры вокруг нас шумели, потягивались, забирали вещи.

— Все хорошо, — сказала я. — Мы снимем тебя с самолета, и ты будешь в порядке, — я говорила это, но понимала, что они звучали бессмысленно. Ничего не будет в порядке. Мы были совсем не в порядке. И далеко от дома. Я думала, что позволить Кену отвести нас к Совету было нашей единственной надеждой для папы побороть его недуг, а для меня — узнать, как управлять пожиранием снов. Но частичка меня переживала, что станет только хуже.

— Сделай это, кицунэ. Только так я выживу в Токио, — сказал папа Кену.

— Уверены? — спросил кицунэ.

— Сделай это! — люди впереди замирали, прерывая сонные разговоры.

— Что ты делаешь?

Кен не слушал мой тревожный шепот. Он вытащил тонкий шприц с зеленой жидкостью из черного пакетика на замке.

Я охнула.

— Как ты пронес это мимо охраны? Даже не думай вводить это…

Кен вонзил шприц между шеей и плечом папы.

— Черт возьми!

Папа открыл глаза, прижал ладонь к моей щеке, погладил большим пальцем, убирая прядь волос. Папа касался меня. По своей воле. Я отпрянула от шока или падения высоты. Я чуть не пропустила его шепот на японском:

— Слушай Кавано-сама, а не Тоджо. Но не дай им обмануть тебя. Не трогай Черную Жемчужину.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Черная Жемчужина? Пап, о чем ты?

Веки папы с трепетом закрылись. Тревога рассеялась. Он расслабился. Успокоился. Конечно. Это прикосновение не дало мне фрагмент. Шприц Кена вырубил его.

Отлично. Моя жизнь стала жутким фильмом с загадочным предупреждением.

— Что было в том шприце?

— Это к лучшему.

— Ты продумал, как снять его с самолета в этом состоянии? — я не могла его трогать.

— Да.

Что? Это все, что мне объяснят? Мистер кицунэ злился, потому что я сомневалась в его ходе со шприцом.

Пассажиры проходили мимо нас, катили чемоданы на колесиках. Кваскви с вызовом переглянулся с Кеном, но вышел через дальний ряд, подмигнув мне. Как только сзади в самолете стало пусто, стюардесса прошла к нам.

— Готов сойти?

Кен тряхнул руками и размял костяшки левой ладони.

— Готов.

Стюардесса попятилась на пару шагов, потянулась к ящику перед туалетом, отмеченному красным крестом. Она вытащила раскладную тележку и толкнула ее по нашему ряду. Кен поднял папу и усадил на тележку.

— Вы не привяжете папу к этой тележке.

— От нее будут проблемы? — спросила стюардесса на японском, а Кен сказал на английском в тот миг:

— Доверься мне.

Мой папа. Люди должны уже слушать меня.

Я потянулась к стюардессе, пока она привязывала папу ремнем вокруг груди. Она вздрогнула, когда мои пальцы сжали ее запястье в форме, мой мизинец задел ее голую кожу.

— Эй, что ты…

Жар замерцал в моем теле от макушки до пальцев ног, поднялся от ног к животу. Я согнулась от судороги. Серые помехи появились перед глазами. Я задыхалась. Я выпрямилась с таким чувством, словно несколько часов провела в лодке среди бушующего моря, и теперь меня шатало.

Помехи отступили к краям, оставив запах старого сена татами и тусклый свет комнаты с закрытыми окнами. Я сидела в сэйза, одеяние было аккуратно сложено под моими коленями, комната была с красиво раскрашенными дверными панелями. Тигр с яркими зелеными глазами, пара изумрудных павлинов и длинный извилистый дракон, похожий на змею, с черной чешуей смотрели на меня со стен.

Тяжелые слои одежды давили на плечи. Пот собрался на верхней губе. Я использовала немного силы, чтобы пропал блеск пота. Но эта капля силы привлекла внимание лорда Совета. Он хмуро посмотрел на меня со своего места на платформе, и я почти прочла его мысли. Полукровки использовали силы для таких мелочей. Туча неодобрения почти нависала над его головой. Я замерла, не стоило применять тут силу. Я не хотела, чтобы лорд разозлился. Мне нужно было выглядеть послушно.

Что-то ужалило мою щеку. Желудок сжался, ток пробежал по телу, как и странное ощущение падения, хоть я стояла. Комната, одеяние, черная чешуя дракона пропали обрывками иллюзии и улетели, как дым от задутой спички. Лицо Кена со сдвинутыми в тревоге бровями появилось перед глазами. За его плечом стюардесса потирала руку.

— Что это было?

— Сон, — сказала я хрипло, словно молчала месяц. — Ваш сон, — мне повезло, и стюардесса оказалась Иной. Я научилась справляться с обычными снами, уже не боялась простого прикосновения, но фрагменты Иных были намного сильнее.

— Ты тоже баку, — раздраженно сказала она.