Сны мёртвого человека. Истории из жизни репортёра (СИ)

Не всегда правильно понимали сказанное Ольгой Викторовной, кстати, даже близкие Сусанны, пытавшиеся хоть что-то выяснить о судьбе исчезнувшей девушки. Впрочем, дело даже не в непонимании: не всегда удавалось услышанное совместить с действительностью — так, наверное, точнее будет. Или сопоставить, еще более конкретизирую свою мысль, с определенной местностью услышанное. Как сопоставляют с картой, предположим, какой-то пейзаж.

Скажем, Ольга Викторовна заявила однажды, что Сусанна находится в старом доме, расположенном возле высоковольтной линии электропередач [«я гул проводов слышу»], неподалеку от которой проходит железная дорога, а где-то за пределами видимости присутствует вода [«не вижу ее, но она есть»]. Город при этом должен оставаться как бы за спиной. Потом, между прочим, все описанное в точности совпадет с местом на Зеленом Яру [так называется один из микрорайонов Запорожья с преобладанием частного сектора], где в начале июня — через три месяца после исчезновения, найдут тело бедной Сусанны. А мама Таня со свой лучшей подругой искали ее… в районе одной из центральных улиц Запорожья — улицы 12 апреля, где тоже, если повернуться к высоковольтной линии электропередач с гудящими проводами, город останется как бы за спиной, и тоже имеются железная дорога и вода за пределами видимости.

Но я, в силу склонности при изложении событий перескакивать с пятого на десятое, забежал несколько вперед. Отматываем поэтому время назад и возвращаемся… в 16 марта.

Семь суток на поиски

Внимательно выслушав рассказ мамы Тани, всевидящая Ольга Зорина сразу подчеркнула, что девушка находится в опасности и подсказала, какую из подруг Сусанны перво-наперво желательно отыскать, чтобы выяснить у нее детали случившегося: она, мол, в курсе. И добавила: имейте в виду, со дня пропажи Сусанны на ее поиски есть семь суток. Потом спасти девушку уже не удастся.

Пообщавшись с близкими Сусанны, я пришел к выводу: несмотря на ужас переживаемого ими в те дни, ошибок в своих поисках истины они сделали не очень много. Просто судьба, которая до 11 марта была так благосклонна к Сусанне, посылая ей ожидаемые, а порой и неожиданные подарки, отвернулась от нее почему-то и в самую страшную минуту жизни оставила наедине с бедой, свалившейся на 16-летнюю девушку.

Да, чуть не упустил: буквально вскоре после общения с Ольгой Викторовной имел место быть, как выражаются бюрократы, случай, повергающий в замешательство неподготовленного [полушучу] человека: выяснявшие судьбу Сусанны оказались однажды… не буду уточнять, где конкретно — не это главное… в учреждении, скажем так, где в этот же самый момент пребывала и девушка из окружения Сусанны. И тут звонит Ольга Викторовна. «Вы сейчас, — сообщает она, — разговариваете с той, о которой я вам говорила». И описывает, как она выглядит, будто бы глядя на нее.

Конечно, мама Сусанны рассказала обо этом в милиции. Но, к сожалению, нужного эффекта ее рассказ не произвел. Вернее, он не дал результата. И обвинять в этом, собственно говоря, некого и не за что: для сотрудников правоохранительных органов, как я понимаю их назначение [выдуманное, может быть, ими самими], очевидным доказательством причастности того или иного человека к какому-то событию могут быть только очевидные факты. И ничего кроме них. А фактов таких, увы, не имелось.

Кстати, о фактах. Почти без проблем удалось выяснить, кому из развлекательного центра, куда юная модель заглянула в свой последний беззаботный вечер, она сделала последний звонок с мобильного: такси вызвала… на Зеленый Яр.

Разумеется, был и осмотр квартиры, которую сняла Сусанна и в которой провела только одну ночь — с 10-го на 11-е марта. В квартире пропали… ведро, половая тряпка и две подушки [?] — так хозяйка, вроде бы, объяснила. А еще исчезли ноутбук Сусанны, телефон и все ее документы, включая ксерокопии.

И последовал еще один звонок от Ольги Викторовны. «Таня, — услышала в трубке крестная Сусанны, — у вас остались часы. Умоляйте милиционеров, чтобы они разговорили девушку, о которой я вам несколько раз говорила. Мы еще можем спасти Сусанну. Я ее держу!»

На этом свете Ольга Викторовна с божьей помощью держала, как она сама сказала, Сусанну до конца дня. А в половине девятого вечера объявила: «Уже не чувствую ее пульса». С Сусанной, поняли услышавшие это, случилось самое страшное…

К глубокому сожалению, маму Сусанны и в этот раз не услышал [или не воспринял всерьез] никто из тех, кто организовывал поиски пропавшей девушки. Или занимался поисками — не знаю, как правильнее.

Несмотря на объяснения и просьбы мамы Юли.

Понимаете, с какими неприятными вещами мы постоянно сталкивается: нас никто не слышит! Мы доказываем и кричим, выходим из себя и плачем, а нас банально не слышат. Какая-то всеобщая глухота одолела всех, кто как раз и должен слышать нас, вникать в наши просьбы и помогать нам.

Должен, но не делает этого.

Кто снимал деньги в банкомате?