Сны во сне и наяву

Сегодня после обеда они вдвоем их еще раз профильтровали, наметили первую очередь из одиннадцати человек, живших сравнительно неподалеку. Пятерых городских Баринов взял на себя. На долю Игоря пришлось шестеро – в Чуйской долине и на Иссык-Куле. Юг республики, а также Таласскую и Нарынскую области решили пока не трогать. И сейчас он еще раз просматривал протоколы опытов, образцы энцефалограмм, прикидывал, с кого начать.

Но прежде всего, конечно, следовало поговорить с Афанасьевой, и вопросы к ней теперь должны быть более целенаправленными и вполне определенной тематики.

…Верхние два скоросшивателя он отложил в сторону после небольших раздумий.

Разумеется, с Еленой Сергеевной Прокопец поговорить надо, вот только будет ли толк? Мутная какая-то тетка, в общении тяжелая. Притворяется дурочкой, мало что понимающей, глазки хитрые прячет по сторонам, так и снуют они туда-сюда, ни за что особо не цепляясь. Хорошо усвоила, что у нас с дурака – какой спрос?..

Как же она насторожилась, когда Баринов заявился к ней якобы за помощью – болеет он, мол, а знающие люди посоветовали к тете Алене сходить, вдруг поможет. И напоролся на полную «несознанку» – я не я, и лошадь не моя, и сроду-то я никаким знахарством не баловалась, да и мало ли что люди со зла скажут, им, людям, и сбрехать недолго, а вот так-то честную пенсионерку и под монастырь-то подведут, и глазом моргнуть не успеешь. И зачем ей знахарство, у нее пенсия, слава богу, и вполне хватает. Государство не обидело, за сорок два годочка трудового стажа хорошую пенсию дало, вон, даже дочери может помогать, да и сейчас она работы не боится, полы в соседнем магазине моет, и участковый может подтвердить, что ничем таким она не занимается… Явно опасалась, что Баринов «из органов», и прищучит ее за незаконное врачевание.

Его красное удостоверение завлаба академического института напугало еще больше, даже смотреть его не хотела. Еле-еле уговорил обследоваться, пришлось всякую наживку пробовать, а сработала самая элементарная. Как только она поняла, что надо просто приходить и спать в тепле и уюте, а за каждую ночь отвалят ей по пять рубликов, моментально согласилась. Вот только в ведомости никак не хотела расписываться, чтобы значит, следов не оставлять… С ней, пожалуй, нужного разговора не получится.

Вторую, Евгению Алановну Бикбову, Баринов помнил плохо. С ней работала Александра Васильевна, она ее и нашла. Дама оказалась солидной и респектабельной, с высшим техническим образованием. Видимо, и по сей день работает в своем КБ, проектирует сельскохозяйственные машины типа пресс-подборщиков и сеялок-веялок. А в свободное время подрабатывает гаданием, снимает и наводит порчу, занимается приворотами, а заодно и исцеляет «от женских болезней» – вплоть до бесплодия. Особая статья – криминальные аборты без хирургического и медикаментозного вмешательства, просто словом и возложением рук. Только их она, естественно, категорически отрицала…

На обследование пошла охотно, быстро уяснив, что ничего ей за незаконное врачевание, гадание и привороты не будет.

Хваткая баба постаралась вынести для себя максимальную пользу: выпросила письмо на официальном бланке института, в котором он, Баринов, как заведующий лабораторией, доктор медицинских наук благодарит Е. А. Бикбову за «личное участие в экспериментах, направленных на изучение мозговой деятельности человека, чем принесла определенную пользу науке»… Пожалуй, и к ней, кроме вопросов, Баринов ничего не будет иметь…

Антонина Серафимовна Залыгина – доморощенная гадалка (снимала и наводила порчу, разбрасывала карты на «червовую даму» и «благородного короля», толковала сны, варила приворотные зелья, приторговывала травками, собранными в городских парках и скверах) – обладала ясным и практичным умом, несмотря на семьдесят с гаком.

«Люди любят, когда их дурят, – откровенно заявила она при самой первой встрече, сразу поняв, кто такой Баринов, и что неприятностей от него ждать не надо. – Причем, не за бесплатно. Денег брать не будешь – никто тебе не поверит. Они думают, чем дороже – тем надёже. Я их силком не волоку, сами приходят»…