Сны за полночь

– Вы избалованная девчонка! И неблагодарная к тому же! Отец оставил вам такое детище, а вы его готовы просрать за так, – возмутился мужчина.

– Я ничего не собираюсь терять, Роберт, – угрожающе тихо заговорила Марьям. – Если вы думаете, что после смерти отца я сидела и плакала, и больше ничего не делала, то глубоко ошибаетесь. Всё это время я посвятила изучению внутренних дел корпорации. Образования и ума мне хватило, чтобы разобраться во всём. А они мне ничего сделать не смогут, в то время, как я… – Её светлые глаза сузились. – Не советую более ко мне прикасаться и угрожать мне. Уберите свою руку, пока я её не откусила!

Роберт отшатнулся от девушки, глаза которой горели синим пламенем и менее всего походили в данный момент на человеческие. Она усадила на заднее сидение чёрной машины безучастную ко всему происходившему мать, а сама подошла вплотную к мужчине, ухватила его за край пиджака и заставила выслушать то, что никому другому не нужно было слышать.

– Каждый день, каждый час, каждую минуту, каждую секунду своей жизнь отныне ты, Роберт Юхан, некогда бывший близким другом моего отца, тот, кому он доверял без оглядки, ты будешь проживать в страхе и ожидании возмездия. Смерть придёт за тобой, но в конце. Ты познаешь боль потери всех, кто дорог и близок тебе. Твоя родня захлебнётся в собственных кишках и крови. Обещаю тебе, предатель! И дружки твои, те, кто помогал, их ждёт та же участь. А ты, мерзавец, останешься на десерт. На мой десерт! Я всё знаю, Роберт! Думал, что всё так незамеченным останется? Ты перешёл дорогу Волку и поплатишься его местью за это. До встречи, предатель!

Она выпустила скользкий шёлк пиджака из ладони и села в машину, не оглянувшись на того, кто вмиг посерел и свалился на землю с разверзнутым от ужаса ртом и выпученными глазами.

***

В особняке Агнессы Тур, сводной сестры Роберта Юхана, несколько дней творилось чёрт знает что. Огромный домина за пару дней превратился в хорошо оборудованный следящей техникой центр. Вдобавок по всему зданию и за его периметром сновали вооруженные до зубов охранники, нанятые из элитной военной базы.

– Робби, ты уверен, что так уж все это необходимо? – Гибкая и подтянутая Агнесса любовно обняла «братца» за талию. – Я чувствую себя здесь пленницей, не могу никуда выйти, даже в сад. Мне скучно, Робби.

– Потерпи, Нес, надеюсь, что она попадётся на этот раз. Артур пренебрёг моим советом, а Джулия, посчитала меня параноиком. И сама знаешь, куда это их привело. Я не хочу тебя потерять, только не тебя, сестрёнка.

Роберт жадно обхватил черноволосую женщину, из одежды на которой был только скользкий шёлк халата, прижал к себе и впился в губы. Она не менее страстно ему ответила. Ни для кого из самого близкого окружения, естественно, кроме жены и детей Роберта, не являлись секретом близкие отношения между ним и его сводной сестрой по матери. Их нездоровая, но длительная связь продолжалась уже более двадцати лет, и казалось, что Робби быстрее расстанется с женой, нежели разорвёт порочный круг с женщиной, откликавшейся на любой его каприз и прописавшейся в каждой клеточке его тела.

– И долго мне терпеть твоих солдафонов? – приглушённо мурлыкала Агнесса в ухо любовника. – Я и в туалет не могу одна сходить. Да и камеры на каждом шагу. Смотри, дождёшься, изменю тебе с каким-нибудь молоденьким красавчиком. – Её тело задрожало от перелива смеха-колокольчика, который дразнил и волновал не одного Роберта. – Некоторые уже бросают интересные взгляды на меня.

– Только посмей! Тогда я сам тебя убью!

Он стиснул её, прижал к стене спиной, а она, внезапно изогнувшись, подпрыгнула и обхватила голыми ногами его бедра. Они так и совокупились, стоя у той стены, не беспокоясь о камерах, запечатлевших каждый стон, каждое движение, каждое объятие.

Марьям стояла под огромным дубом, просчитывая каждый будущий шаг. Глубокая ночь была её союзником, хотя в некоторых окнах дома горел неугомонный свет. Но у неё была тайна, о которой враги узнавали за шаг до собственной смерти. Эта тайна передавалась по наследству от отца к ребёнку, и папочка успел посвятить свою любимую дочку в ту самую тайну тайн.

Когда ей исполнилось двенадцать лет, отец взял её на прогулку в зимний лес ночью. Она была удивлена и заинтригована таким щедрым проявлением внимания к ней, ведь у отца практически не бывало свободного времени на семью. Они, молча, вошли в лесное царство, и лишь достигнув одинокой полянки, укрытой толстым покровом искрящегося в лунном сиянии снега, Максимилиан Грей нарушил тишину и обратился к дочери.

– Марьям, ты достигла нового этапа в своей жизни. Скажи, дочь, почему мы сюда пришли ночью?

– Я не знаю, папа. – Она робко смотрела на отца, внимавшего ей и ожидающего правильный ответ. – Может быть… я думаю, что…

– Ну, же, Марьям, не мямли, ты же знаешь. Я вижу по твоим глазам, что знаешь. Скажи мне, – подбодрил Максимилиан, ласково коснувшись её щеки.

– Ты хочешь меня посвятить в тайну? – неуверенно спросила она.

– Ты права, дочь, – согласно кивнул отец. – Я же сказал, что ты знаешь.

– Но почему ночью, папочка?