Со святой верой в Победу (сборник)

Войска Юго-Западного фронта, наступавшие севернее Сталинграда, и войска Сталинградского фронта, начавшие наступление южнее Сталинграда, охватили "клещами" немецко-фашистскую группировку и, завершив ее окружение в Сталинграде и его окрестностях, двинулись на Запад, отодвигая линию фронта все далее и далее от Волги и от многострадального города.

Верный азимут со временем найдя,

И в наши паруса подули ветры,

И наша армия, сквозь ад пройдя,

Считать на Запад стала километры.

Мы двинулись на запад, а плененные солдаты и офицеры разбитых немецких, итальянских и румынских дивизий брели огромными колоннами на восток. В наших сердцах была радость. Побитые "завоеватели" брели, повесив головы. Хотя на лицах некоторых румынских солдат было некое подобие улыбок. Еще бы! Остались живыми, тогда как многие из сослуживцев полегли на чужой земле.

В 398-м дивизионе характер моих солдатских обязанностей резко изменился. И не в сторону облегчения. Как я уже отметил, ранее, в 123-й телеграфно-эксплуатационной роте, приходилось в основном дежурить на стационарном промежуточном пункте связи. Теперь же нужно было выполнять обязанности полевого телефониста: вместе с сослуживцами прокладывать проводную связь на расстояниях от нескольких сот метров до пяти километров и более. Для этого нужно было тащить катушки с кабелем. Каждая из них весом по 16-20 кг. Две катушки в перевязи на плече, третья - в руке. Вдобавок к тому карабин или автомат за спиной. При размотке катушка поскрипывает, и я улавливаю в этом скрипе как бы утешающий "голос": "Скоро вся, скоро вся, скоро вся", а мне кажется, что конца этому не будет.

Изнемогаю от тяжести, обливаюсь потом, но продвигаюсь вперед к заданному месту. Размотал одну катушку, присоединил к концу провода провод от другой катушки и снова вперед. Утешает то, что груз с каждой сотней метров ощутимо уменьшается. Хуже, когда приходится снимать связь, переносить ее в другое место: в таких случаях нагрузка, наоборот, возрастает.

Проложить кабельную линию - это лишь начало. Надо затем обеспечить, чтобы телефонная связь работала бесперебойно, как живой нерв в сложном воинском организме. Штаб дивизиона должен быть связан со штабом или командным пунктом полка, со штабом или командным пунктом той воинской части, которую поддерживает дивизион, с огневыми позициями своих собственных взводов, батарей. Нужна связь с наблюдательным пунктом разведчиков.

Когда армия, в том числе и наш полк, не наступает, то установленная система связи более или менее стабильна. Телефонист сидит на дежурстве либо при штабе, либо на промежуточном контрольном пункте - в каком-либо укрытии (в землянке, блиндаже, окопе) или в открытом поле. Бдительно следит, действует ли линия. Используя позывные: "я - сокол", "я - черемуха", "я осень" и т. д., перекликается с другими пунктами связи. Но и в спокойной обстановке связь часто нарушается: например, при передвижении техники, особенно танков, при артиллерийском обстреле наших позиций противником и т. п. Следовательно, нужно быстро найти и устранить повреждение. Этот вид солдатской работы был для меня особенно мучительным.

Устранить повреждение сравнительно просто, если кабель проложен по земле и разрыв ищешь при дневном свете. Бежишь по линии, провод скользит в полусжатом кулаке - разрыв найден. Ищешь другой конец разорванного провода и соединяешь. Подключаешь телефонный аппарат, вызываешь телефонистов с ближайших противоположных пунктов и удостоверяешься, что связь есть.

Другое дело, когда кабель проложен поверху, поднят над землей на 3-4 метра, держится на кустарнике, сучьях деревьев, шестах и т. п. В сумерках, в ночной темноте я, при моем слабом зрении, не мог разглядеть кабель, сбивался с маршрута и, естественно, попадал в сложную ситуацию. А однажды, уже в Восточной Пруссии, в лесисто-болотистой местности настолько отклонился от телефонной линии, что заблудится и едва не попал в руки какой-то группы немцев, так как сплошной линии разграничения между нашими и немецкими частями не было.