Со всех лап

Но однажды судьба сыграла с настоящим полковником по-настоящему злую шутку. Я отправилась кататься с Надькой на велосипеде, на что Рада отреагировала ну очень возмущенным воем. Обычно она отпускала меня спокойно, но в этот вечер у нее, вероятно, имелись на меня серьезные планы вроде пряток или игры в мяч. Мы с подружкой довольно быстро объехали деревню и вернулись на наш хутор. Еще издалека я с удивлением заметила выбежавшую из проулка на шоссейку овчарку, которая нервно озиралась по сторонам. «Ничего себе, какая классная овча…» – уже то ли позавидовала, то ли возмутилась я… но тут с ужасом признала в ней Радку.

– Рада, Рада! – заорала я, благодаря судьбу за то, что успела подъехать прежде, чем случилась какая-нибудь беда. Рада выглядела то ли виноватой, то ли довольной, но больше второе. Я же не могла понять, каким образом она умудрилась здесь оказаться.

Однако мои размышления вмиг прервала следующая картина: у колодца, скованный первобытным ужасом, восковой фигурой застыл дядя Вася. Из штанин красных шортов хлестали потоки воды. Чуть в стороне на земле валялась на боку его 80-литровая пластмассовая канистра, будто бы свидетельствуя о том, что здесь только что произошло нечто ужасное. Из нее, словно из истока Волги, прямо под забор тете Нине текла полноводная река, по которой было бы не грех организовать интенсивное судоходство.

Опрос очевидцев показал, что Рада умудрилась самостоятельно отпереть калитку и что было мочи помчалась по моим следам в лучших традициях Спасателя Марабу[8]. Дядя Вася, набиравший воду из колодца, завидев несущуюся на всех парах овчарку, немного перепутал ее с тираннозавром и решил, что вектор движения монстра пролегает точно через точку, где в данный момент имеет несчастье находиться его персона. Смелость дяди Васи была скорее обратно пропорциональна высокому званию, но все же понять и пожалеть полковника можно. Одно неверное непроизвольное движение в попытке спастись – и вот уже плоды длительной напряженной работы растекаются по дороге. А жуткая овчарка, обдавая несчастного брызгами и даже не заметив его, бежит дальше.

Несмотря на потерянные водные ресурсы, нервные клетки и годы жизни, дядя Вася, держу пари, был счастлив. Счастлив, что хотя бы остался в живых и еще сможет на своем веку пособирать колорадских жуков. А вот последние счастья явно не испытывали.

Незаурядность одного отдельно взятого переезда

На полу нестройными шеренгами стояли многочисленные сумки, а впереди, в роли командира роты, – кошачья переноска, содержащая в себе орущего Масю. Вечерело, и по-осеннему пронзительная прохлада, пахнущая переспелыми подмороженными яблоками, неумолимо вытесняла тепло, накопившееся в воздухе от ослабшего, будто подхватившего осеннюю простуду солнца. Мы с мамой со все возрастающим нетерпением ждали, когда на плитах, наконец, затарахтит мотор Ваньки-таксиста. Но слышны были только проклятия, изрыгаемые из Масиной обители.

Нашу с мамой радость по поводу так качественно и вовремя упакованных сумок медленно, но верно сменяли тревожные предчувствия. Они все усиливались по мере того, как раз за разом пытаясь дозвониться Ваньке-таксисту, мы слышали в трубке лишь безжизненные гудки. На какое-то время телефон становился недоступен, затем вдруг занят, но нас так и не удостоили ответом. Обратного звонка и тем более машины мы также в этот романтичный вечер не дождались. Наконец нам с мамой пришлось признать: наш горе-таксист цинично променял перевозку сумасшедших баб с собакой и орущим котом на какой-нибудь более солидный вариант.

Нормальные люди в такой ситуации решили бы, что утро вечера мудренее. Но Ванька-таксист взбесил нас настолько, что остановить своего внутреннего бегущего бизона мы уже не могли. Единственным рациональным аргументом против ночевки на даче была необходимость разобрать некоторые из высокохудожественно упакованных сумок, а также выпустить чудом пойманного в переноску кота. Сумок насчитывалось, кстати, страшное количество, достойное фильма ужасов, а то и не одного.

Сосед дядя Вова в некоторой степени выручил нас, подбросив до железнодорожной станции. При этом, правда, всю дорогу отчитывая за то, что мы, словно зоопарк на гастролях, забили его драгоценную машину своими кульками и животными. Да еще и кот у нас какой-то неправильный, раз так громко орет. Пришлось скрепя сердце поведать соседу правду: это у него неправильная, маленькая машина, а крики кота свидетельствуют о превышении скоростного режима, так как Максим по одной из своих многочисленных профессий – кот-гаишник.

По прибытии на станцию дядя Вова помог нам навьючиться сумками, окинул напоследок однозначным взглядом и с облегчением укатил.