Со змеем на плече

– Ну, это не так часто встречается, но никто осуждать не будет. К тому же ты дхайя, хороша собой, умна, полезна для государства – неудивительно, что видные мужи захотели связать с тобой свои судьбы.

Что ж, Кара ни слова не сказала про неземную любовь. Это хорошо. Дает надежду и понимание. Никто не будет врать о чувствах и о чем-то прекрасном, прикрывая свои низменные потребности. Впрочем, чувства… о чем это я вообще?

– Ясно, – пробормотала я. – Но скажи, откуда ты знаешь? Или тут принято говорить всем, кроме невесты?

Такое положение дел мне совсем не нравилось, но пока приходилось работать с тем, что есть. Шарик осторожно взобрался на кровать и пристроился рядом с Карой. Судя по шарканьей морде, ситуация ему тоже была не по нраву.

– Ну… – Девушка несколько растерялась. – Я узнала это от брата.

Хм, то есть брат нормально реагирует. У них тут атрофированная ревность, что ли? Хотя нет, опять бред, Виктория Алексеевна, несешь. Ревность – это когда есть любовь. Ну или хотя бы страсть. Тут же – голый расчет. Видимо, покумекали они со Скорбиярушкой и пришли к выводу, что, чем драться за новоприбывшую бабу с секретом, лучше по-братски ее поделить. Никому не обидно, а баба, напуганная такой прытью, не будет сильно выпендриваться. Наверное.

– Слушай, мне с Радиставом надо парой словечек перекинуться, – медленно начала я.

И за горло подержать. Для профилактики. Скорбияр хоть обозначил свою позицию, а этот что себе думает?

Кара разом посмурнела и вздохнула:

– Не получится, Вика. Нельзя видеть своего суженого за ночь до ритуала. Это может привести к бесплодию и неурядицам в семье.

Я закашлялась, Шарик тут же оказался рядом и заботливо постучал хвостом по спине. Каждая фраза Кары все больше и больше вводила меня в ступор.

– Ну то суженые. А тут у нас как бы…

Я резко замолчала. У нас как бы что? Эх, не получается правильно подобрать слова. Надо поговорить с Елизаром. Срочно! Только вот как?

– У вас пророк, – лучезарно улыбнулась Кара, а потом положила руку на мою: – Знаю, все девушки переживают перед замужеством, но в этом нет ничего страшного. У вас все будет прекрасно.

Ага, конечно, замужество меня ваше волнует. Но пришлось благоразумно промолчать. Надо что-то срочно делать.

– Кара, – обратилась я, – а перед ритуалом можно увидеть царя?

Она, кажется, даже забыла, как дышать, от такого вопроса. Шарик же разве что не вытянулся в струночку.

– Вика, это же царь! Нет, конечно!

М-да. Плохо, когда твой родной учитель внезапно царь. Это очень негативно влияет на отношение окружающих. Ладно, выкрутимся.

– Слушай, – протянула я, – а что вообще полагается у вас делать перед свадьбой?

Кара улыбнулась:

– Ну, обычно идет подготовка. Но так как здесь нет места простолюдинам, то тебе не придется самой готовить праздничный ужин или же звать гостей.

Уже спасибо, а то как-то не радует перспектива вставать у плиты в чужом мире непонятно для каких мужиков. Учитывая, что готовить я, конечно, умею, но не очень-то люблю, меня это совсем не вдохновляло на подвиги.

– Все распоряжения будут отданы вовремя, – сказала Кара. – Радистав в этом неплохо разбирается. Да и я помогу.

– Спасибо, утешила, – пробормотала я. – А что, он уже был женат?

Кара помотала головой:

– Нет, но нарвийские мужчины – не чета ирийцам, например. Наших мальчиков с детства воспитывают, что они должны соображать не только в военном деле, но и знать, как управиться с хозяйством.

Я озадаченно посмотрела на нее. Воображение рисовало уж совсем карикатурные картины. Много мнящие о себе красавцы вроде Скорбияра и Радистава займутся женскими делами? Брр, быть не может!

Видимо, верно истолковав ситуацию, Кара прыснула от смеха:

– Вика, у тебя такое лицо, словно ты представила Радистава за приготовлением ужина.

– Ну почти, – пробурчала я. – А что, слишком экзотично?

Кара потерла бровь:

– Ну в целом чересчур. Хотя если сильно потребуется, то сделает. Говоря про хозяйство, я имела в виду, что каждый мальчик должен соображать, какие распоряжения давать слугам, и иметь представление об этих самых распоряжениях. Неумех тут не любят.

– Хм. – Я задумалась. Так-то ответ вполне удовлетворял и был похож на правду. Однако не лишним будет уточнить: – А как в отношении женщин?

И тут же отругала себя, что задала вопрос крайне коряво. Только вот… сказать о правах и феминизме – Кара точно не поймет. Однако, на удивление, девушка ни капли не смутилась.

– Нормально все, – усмехнулась она. – Многие из жительниц тех же Фалрьян’Олы или Туа-Атла-Ка завидуют нам, потому что женщины наравне с мужчинами решают судьбу государства. Мать Горебора – вот уж была царица! Ее любили все, правда, враги боялись.

– А что? – ухватила я ниточку разговора. – Были враги?

Кара поморщилась и вздохнула:

– Да, были. Хотели устроить переворот и посадить своего человека на трон.

Я навострила уши. Ага, сейчас, возможно, узнаю что-то интересное. Шарик замер и не шевелился, словно боялся спугнуть рассказчицу.