Со звездой на ниточке

— Конечно, нам нужны разные специальные знания, но их не преподают самих по себе, просто на их материале учат логическому мышлению и развивают воображение; а на занятиях по искусству жизни специальные знания обсуждаются с точки зрения их значения для человека, равно как искусство, физические упражнения, любовь. Таким образом, все специальные области представлены под тремя углами зрения, но не сами по себе, а обязательно с целью развития человека, и так на протяжение всей его жизни.

— Итак, — решил удостовериться Этто, — рассматривается ли, к примеру, биология один раз для упражнения в логическом мышлении, второй раз для упражнения воображения, и в третий раз применительно к искусству жизни?

— Так и есть. И на следующем, более высоком уровне этих трех дисциплин, биология, как и все другие специальные предметы, рассматривается снова, и так далее.

— С логикой и воображением это может сработать, — решил Этто, — но я не представляю, что может из биологии извлечь или дать ей искусство жизни.

— Человек — дитя природы, и если он хочет, чтобы так и оставалось, и не терять родства с ней, он должен изучать природу, она — великий и неистощимый учитель. Для этого и нужна биология. Но она еще и помогает нам преобразовывать природу в наших целях. По дороге к нам вы наверняка заметили, что животные у нас не пугливы и не злобны, а чрезвычайно доверчивы. Гармоничные отношения между людьми и животными — это часть искусства жизни, потому что они обогащают нашу жизнь. Поэтому биологии было доверено провести генетическое вмешательство, чтобы характер окружающих нас зверей позволил нам жить с ними в гармонии.

— Значит, задачи биологии в здешних краях определяются искусством жизни?

— Исключительно им.

— И всех прочих наук тоже?

— Искусство жизни всему ставит цели, — сказала женщина, — а логика и воображение позволяют нам эти цели осмыслить и достичь.

Этто поблагодарил ее за разъяснения и встал, чтобы пойти куда-нибудь отдохнуть. Женщина отвела обоих землян из общего дома к небольшим строениям, стоящим между деревьями. По ее словам, эти маленькие домики находились в распоряжении отдельных членов семьи.

— Каждый может, если захочет, — объяснила она, — или находиться с другими в большом доме, или укрыться в своих четырех стенах. А некоторые дома зарезервированы для наших гостей.

Женщина проводила Этто и Аза в один из гостевых домов, пожелала спокойной ночи и оставила обоих в покое.

Аз поставил свой рюкзак, осмотрел уютный домик и нашел, что он устроен наилучшим образом.

— Кажется, — сказал он, — нам тут хоть раз повезло.

— Посмотрим, — сказал Этто.

— На что посмотрим?

— Действительно ли все ведут себя так, как описывала та женщина.

— А если действительно так и ведут?

— Тогда мы здесь долее не останемся.

— Как, — воскликнул Аз, — только-только мы наконец встретили звезду, где все в порядке, и нам нельзя здесь остаться?

— Именно в этом дело, — пояснил Этто. — Там, где все в порядке, нам нечего делать. Для чего нам здесь оставаться?

Аз почесал за ухом.

— Если я правильно понимаю, мы путешествуем, чтобы останавливаться в таких местах, где мне достаются колотушки.

— Таков Закон поступка, — сказал Этто, — тому, кто что-то делает, тоже что-нибудь сделают.

— Тогда я, действительно, могу только пожелать, чтобы нам здесь нечего было делать, — решил Аз. — Я тогда наконец разок избежал бы того, чтобы со мной кто-то что-то делал.

— Все может статься, — сказал Этто.

— Мне это теперь как понимать, — спросил Аз, — с надеждой или с тревогой?

— С обеими, — сказал Этто, — потому что статься может и то, что здесь не все ведут себя так, как мы слышали.

— Тогда спокойной ночи, — сказал Аз, ложась и натягивая одеяло до ушей.

Проверить на слово

Этто и Аз проснулись под приветствовавшие их голоса зверей, поджидающих под окружающими деревьями и в их кронах. Поскольку Аз, ложась в постель, бросил метаться между надеждой и тревогами, то встал он хорошо выспавшимся и бодрым, подошел к двери, повернулся да потянулся, понаслаждался прекрасным утренним настроением. Небольшой прудик манил освежиться. Аз прыгнул в прохладную утреннюю воду, подняв мелкие брызги, затем лег на спину и, легко пошевеливая ногами, заскользил по поверхности воды, любуясь плавающими неподалеку от него зверями.

Этто воздержался от того, чтобы составить Азу компанию в воде, а просто стоял и смаковал зрелище дивной идиллии.

Увидев шефа, Аз покричал ему доброго утра, сплавал еще кружок и потом, отфыркиваясь, вылез из воды.

— Теперь бы еще плотный завтрак, — сказал он, — и лучшего начала дня я себе не представляю.

— Я тоже не представляю, — сказал Этто, — и если, как говорится, «как день начнешь, так его и закончишь», нам следует ожидать, что и вечер будет неплох.

С этими предвкушениями оба отправились в общинный дом, где застали старшую из женщин, уже накрывающую завтрак на стол. Кроме нее и детей, кое-кто из которых резвился в ванне, никого не было видно.

— Остальные, — объяснила женщина, — уже ушли из дома.

— И дедушка тоже? — осведомился Аз.