Соавтор (СИ)

Мы сидим, едим лепешки и ждем, когда хоть что-нибудь еще приготовится. От баранины и от супа вдруг начинает пахнуть вкусно-превкусно; Рич облизывается и говорит:

— Жалко выбрасывать ягнячью голову. Из нее, знаешь, какие мозги!

А я говорю:

— Я один раз тебя послушался — помнишь, какая была гадость? Я уж не говорю, что мы сами перемазались и всю кухню уделали, пока вытаскивали эти дурацкие мозги — вдобавок они выглядели так противно…А когда стали жариться — от них ничего и не осталось, одни какие-то шкварки…

Рич отворачивается и говорит в огонь, повиливая хвостом:

— Это мы просто посолить забыли…

Мясо все равно выходит прекрасно. Ничего, что ободранное. Так даже лучше. От него так пахнет, что с ума можно сойти. Я съедаю ужасно много, почти треть ножки; Рич — целых две, а кости разгрызает, как семечки. Он вообще ест много — он ведь большой, гораздо выше меня, если встанет на задние лапы, а если вытянет шею, то будет выше папы. Только хоть он и большой, но все равно еще не взрослый. Он — тоже мальчик, как я, только он — драконский мальчик. Дракошка. Мой самый лучший друг с той ужасной ночи, когда наш город сгорел.

Я не понимаю, почему я тогда не умер вместе с другими. Может, меня святой Дунхард защитил, которого мне мамочка на шею повесила на шнурке, а может, просто повезло. Когда наш дом начал рушиться и гореть, мне показалось, что мамочка с сестренкой выскочили — я тоже выскочил, а там была огненная темнота, горело все, дома горели, кажется, небо горело, сверху был драконский огонь, а снизу палили из пушек. И толпа металась, все вопили, падали… не помню, как вышло, что я оказался в этой нише под триумфальной аркой. Арка развалилась, но тот кусок с нишей, почему-то, остался стоять. Наверное, все-таки, это святой Дунхард помог.

Рича я нашел уже потом, когда уже домой сходил и все знал. Я сначала думал, что просто потерялся, потом — что меня бросили, а еще потом — что меня совсем бросили, умерли, и теперь совершенно непонятно, что делать. Из города все сбежали. От королевского дворца остались одни угольки и от армии остались угольки, только очень страшные. А убитые драконы просто валялись вперемежку с убитыми людьми, и кровь под ногами так и хлюпала, как слякоть — драконская, наверное, потому что из сгоревших людей кровь не текла. Было ужасно жарко, ужасно — и искры кружились в воздухе, как мухи.